Здесь ради торта

Я уже стою перед его грудью, поэтому откидываю голову назад и позволяю ей упереться в твердую поверхность. Подбородок Клейна опускается ниже, и нижняя часть его лица оказывается над моей макушкой.

— Скажи: «Фальшивые отношения», — напевает он, заставляя меня рассмеяться.

Он делает фотографию.

— Фу, — стону я. — Ненавижу фотографии, на которых я смеюсь.

Кожа между бровями Клейна морщится.

— Ты видела, как ты смеешься?

— Всего около ста тысяч раз, плюс-минус.

— Если ты действительно это ненавидишь, я удалю фотографию, но я обещаю, что вид твоего смеха прекрасен. И если кто-то говорил тебе обратное, позволь мне первым разуверить тебя в этом.

Что-то теплое и тяжелое оседает в моей груди. Эмоции, конечно, но я не могу дать им название. Они немного изворотливы, эти эмоции, желающие пока не быть известными.

— Сохрани фотографию, но я благодарна тебе за предложение удалить ее. И за все остальное, что ты сказал.

Клейн убирает телефон в карман.

— Ужин скоро будет готов, — он обхватывает меня за плечи и поворачивает в сторону пляжного домика. — Ты не очень хорошо умеешь принимать комплименты.

— Я к этому не привыкла, — поясняю я.

— Ты знаешь, как кто-то привыкает к чему-то?

— Как?

— Повторением.

— Думаю, это хорошая идея — сделать мне комплимент в присутствии моей семьи.

Мы доходим до лестницы, ведущей обратно к дому на пляже.

— И поцеловать тебя, — подчеркивает он. — Что-то милое и маленькое, чуть больше, чем просто чмокнуть, но не слишком сильно, — он ухмыляется, с гордостью повторяя мое предложение дословно.

Натянув на ноги туфли, я останавливаюсь на первой ступеньке и оглядываюсь на него.

— Время идет, Мастер Слова.

Делаю ли я дополнительные движения бедрами из стороны в сторону, когда поднимаюсь по лестнице? Возможно.

Может, мы встречаемся понарошку, но удовольствие, которое я получаю от того, что дразню его, — настоящее.

Клейн Мэдиган

@kleinthewriter

Красота на высоте 37 000 футов[xliv]. Вид за окном тоже неплох.

14 комментариев. 1к лайков. 3 репоста.

ГЛАВА 22

Клейн

Сесили прислала сообщение, что разместила мою фотографию из самолета. Она напоминает мне, что нужно добавить фотографии с нашей с Пейсли прогулки по пляжу. Я делаю все, как полагается, а затем переключаю телефон на режим «Не беспокоить» до конца вечера.

— Ладно, Клейн, — говорит Лозанна, — люди обычно имеют свое мнение о курином супе с лапшой, так что давай послушаем. Что ты думаешь о моем?

Я откидываюсь на спинку своего сиденья на веранде и делаю вид, что размышляю. Мои стандарты для куриного супа с лапшой просто астрономические. Я не могу вспомнить ни одного больничного дня в детстве, который бы не сопровождался ароматом куриного бульона и шалфея. У моей матери, необъяснимо для моего незрелого мозга, всегда были под рукой ингредиенты.

— Он стоит в одном ряду с маминым, — отвечаю я, и Лозанна светится.

Она продолжает утверждать, что это потому, что она ездила на пароме на материк и делала покупки на фермерском рынке, где морковь была выдернута из земли за день до этого.

Возможно, так оно и есть, но я ставлю на третье пиво, которое я выпил. Все становится вкуснее после того, как откупоришь крышку от пива номер три.

За ужином Пейсли и Лозанна прикончили бутылку белого вина, а по пути на веранду, чтобы там посидеть, откупорили вторую.

— Клейн, — говорит Лозанна, мечтательно глядя на темное небо и прижимая бокал к переду своего светлого свитера. — Пейсли говорила тебе, что я однажды целовалась с Бобом Баркером?

Мы с Пейсли обмениваемся взглядами, по ее губам пробегает игривая улыбка.

Откинувшись на спинку кресла, я готовлюсь выслушать историю.

— Возможно, Пейсли упомянула, что вы поцеловали Боба Баркера.

— Я была там, — начинает свое повествование Лозанна. — В Лос-Анджелесе, в гостях у подруги. Нас пригласили на студийную съемку шоу «Цена вопроса». Это было в 80-е годы, так что шоу уже давно выходило в эфир. Я хочу сказать, что прецедент поцеловать его в щеку уже был создан, — она усмехается своим воспоминаниям. — Я не могла поверить, когда меня позвали спуститься. Я угадала ближайшую цену за ужасно уродливый шкаф, и вдруг он пригласил меня на сцену! Я знала, что это будет единственный момент в моей жизни, когда я окажусь на телевидении и в присутствии Боба Баркера одновременно, поэтому я согласилась, — она смеется, глаза блестят.

Пейсли вздыхает.

— Мне нравится эта история.

— Моей маме тоже бы понравилась. Она смотрела это шоу, когда я был ребенком.

Лозанна поднимает одно плечо и игриво покачивается.

— Ладно, внучка моя, — Лозанна сужает взгляд на Пейсли. — Расскажи мне правду.

Пейсли встревоженно смотрит на меня, но Лозанна продолжает:

— Странно, что твоя сестра выходит замуж за твоего бывшего?

Пейсли тихонько хихикает.

— Да, — она опускает ноги на пол и откидывается в кресле. На мгновение остается только неизменный шум волн, целующих берег, а затем она говорит: