Здесь шумят чужие города

О милом солнце только вспоминай,
О милом друге позабудь навеки.
Не для тебя благоухает май,
Огнем лазурным истекают реки.
Все, что звала и пела ты, любя,
Не для тебя.

И если светом зацветает высь,

И радуги, и радуги зажглись,
Знай, не тебя они зовут в дорогу:
Над черным полем, в воздухе пустом
Не ты пройдешь сверкающим мостом
В обитель к Богу.

«За окошком утро расцвело…»

За окошком утро расцвело,
По дорожкам солнце потекло,
И тепло на сердце и светло.

Это значит, сбылись времена,

Это значит, ты пришел назад.
О мой милый, милый, я верна.
Ты войди в мой золотистый сад.

«Белая птичка, лети, лети…»

Белая птичка, лети, лети
На золотистые пути,
Где ветер тих, и где воздух чист,
И где светится солнцем каждый лист.

Ранняя песня, звучи, звучи

В небе, где падают лучи.
Громче звени, чтобы знали они
Про ту, которой не спится в ночи.

1921. Ноябрь

«Синей влагой, золотым туманом…»

Синей влагой, золотым туманом,
Семицветными струями радуг
Я слепое сердце напоила
И сказала милому: «Приди:

В нашем городе светлы дороги,

В нашем городе холмы пологи,
И тебя я встречу на пороге,
И прижму тебя к моей груди».

«Много поет соловей счастливый…»

Много поет соловей счастливый,
Часто поет в лесу кукушка,
Есть у зяблика напевы,
Есть и у сердца благая весть.

Солнышком все оно согрето,

Радости все оно открыто, —
Знойного лета, синего скита
Разве не может оно обресть?

«В тихом поле сердцу отрадно…»

В тихом поле сердцу отрадно:
Ходят рыбы в речке прохладной,
Смотрит небо в желтые нивы,
Колос к колосу льнет ленивый,
А тому, кто один у Бога,
Много дорог и золота много.

1923. Salzschlirf

Саркофаг

В Палестине собирают виноград,
Желтым солнцем напоенные плоды,
Пляшут ангелы у мраморных колонн,
Заливаются на лозах соловьи.

Спи спокойно в белом гробе, тихий брат.

В день обещанный ты будешь воскрешен.
О зеленые эдемские сады!
Иорданские прозрачные струи!

«Как мне легко вспоминать об этом…»

Как мне легко вспоминать об этом,
О том, что будет со мной в конце,
Когда я прощусь с золотистым светом,
Когда я утихну в моем Отце.

Ни радугой чистой, ни звездою

Не станет в мире душа моя.
Я только землею лицо покрою,
Я только забуду, что это я.

И будут плыть небеса, пылая,

И деревья шуметь и трава расти,
И ведь только затем на земле жила я,
Чтоб ничем не быть и во всем пройти.

1924

Песня