Здесь все рядом

Я и в самом деле обернулась очень быстро – пробежала по дому, убедилась, что всё на своих местах, в спальне взяла из тумбочки электронную книгу и зарядный шнур к ней и тщательно заперла дверь.

На Советской площади я кивнула в сторону парка и еле видимой крыши за его деревьями.

– А это – та самая музыкальная школа, где я теперь работаю. Жёлтое здание – городская управа, а красное кирпичное – школа.

– Большая… – Эсфирь посмотрела задумчиво. – И классы заполнены?

– Ага. У меня уроки четыре дня в неделю, если замен никаких нет.

– Здорово…

Тут зазвонил телефон у меня в кармане. Я тихонько чертыхнулась, стаскивая перчатку и доставая его. Звонила завуч, Мария Фёдоровна, и я поняла, что уехать завтра вечером в Москву у меня не получится, грядёт замена на субботу.

– Таточка? Как хорошо, что ты сразу ответила, без мобильников мы бы все просто пропали.

– Мария Фёдоровна, я на улице, руки мёрзнут. Что-то случилось?

– Да, дорогая, заболела Наташа. Ну, класс фортепиано для малышей. Ты же можешь в субботу её заменить?

– Сколько часов? – поинтересовалась я, подавив вздох.

– Всего три! И оплата за выходной, даже не сомневайся, в полуторном размере!

– Мария Фёдоровна, в двойном…

– Ах, Таточка!

Когда я запихала аппарат в карман, Эсфирь покосилась на меня с сомнением.

– Тут что, принято торговаться?

– Душа моя, я не торговалась. Это такая игра: по договору за работу в выходной положена двойная оплата. Императрица знает, что я это знаю, и что непременно напомню, но каждый раз делает вид, что пытается меня обмануть. А я делаю вид, что верю.

– Почему императрица?

– Ну, Мария Фёдоровна же!

– Да, действительно…

За болтовнёй мы дошли до здания больницы. Эсфирь оценивающе оглядела вестибюль, вечную Машеньку за стойкой дежурной, ряд кресел, и кивнула.

– Иди. Я тебя тут подожду.

Возле лифта я оглянулась – она уже сидела возле Машеньки и о чём-то с ней разговаривала.

Дядя Миша сегодня выглядел куда лучше: он не лежал в кровати, а стоял возле окна, глядел в заснеженный сад и разговаривал по телефону. Я остановилась в дверях, не желая мешать, и невольно услышала конец разговора.

– Нет. Я сказал – нет! – Пауза. – Я должен сам в этом убедиться. – Пауза. – Хорошо, вот этим ты можешь заняться. Только не напортачь, ради бога. Завтра набери мне примерно в одиннадцать, надеюсь, я уже буду свободен, – тут он повернулся, увидел меня и махнул рукой на стул, садись, мол. – Всё, ко мне пришли. И помни, ты должен делать то, что должен, не более того.

Он отключил телефон и пошёл мне навстречу, раскинув руки.

– Таточка, дорогая! Как же я рад тебя видеть!

– Здрасте, дядя Миша. Я вам принесла читалку, как вы просили, – я полезла в сумку. – И тут вот ещё груши, «Конференс», они сладкие и сочные.

– О, отлично, это я люблю. Давай-ка я всё-таки лягу, рановато вскочил, и ты мне расскажешь, что там делается у меня дома.

– Да ничего особо не делается, – я бы пожала плечами, но они были заняты, опирался Каменцев на меня довольно тяжело. – Чисто, судя по снегу на дорожке – никто не заходил. У соседей справа свет горит, но никто не вышел, слева тихо и темно.

– Всё правильно, – кивнул дядя Миша. – Справа молодые супруги, жена не работает и как раз в это время ждёт Арсения со службы. А слева никого, бабка умерла, а дети её и внуки давно в Твери. Таточка, а ты ничего не хочешь у меня спросить? – он глянул остро и как-то жёстко.

– Хочу, – кивнула я. – Вы не вспомнили, что было перед тем, как на вас напали? И кто это был?

– Увы, не вспомнил. Но обязательно расскажу, как мозги заработают.

Мне послышалось, или в голосе его прозвучало разочарование? И к чему оно относилось – к моему вопросу или к его заблокированной памяти? В смысле, не ожидал ли мой дорогой бывший сосед, что я стану расспрашивать о случайно услышанном разговоре?

Нет. дорогой мой Михаил Николаевич, не стану. Если захотите, вы мне о своих секретах сами расскажете, а нет, так мне и своих забот хватает. У меня вон Эсфирь внизу кукует…

– Пойду я, дядя Миша. Подруга приехала в гости, надо ей заняться. Вам завтра что-то принести?

– Нет, дорогая, пока не надо. Вот если поедешь в Москву…

– Может, завтра вечером и поеду.

– Тогда позвони мне, я попрошу кое о чём.

На том мы и распрощались.

Диспозиция в холле изменений не претерпела: Машенька за столом, Эсфирь перед ним, склонились друг к другу, почти соприкасаясь головами. Мне уже пора волноваться?

– Пошли? – спросила я, остановившись за спиной в подруги. – Или ты остаёшься скрасить дежурство милой девушке?

– Пошли, – Эсфирь вскочила, застёгивая шубку. – Машенька, спасибо, я всё поняла! Татулик, скажи, а ты сама готовишь? Или, может быть, в кафе зайдём?

– Насчёт кафе здесь ситуация так себе. Во всяком случае, я бы не советовала в нём ужинать, – я пожала плечами. – Ну, если тебе не хочется приключений. А столовая есть неплохая, при местной гостинице. Они себя именуют рестораном, но это просто мечты.

– Поня-атно… Ну, тогда я готова почистить картошку, – и она растопырила пальчики в синих кожаных перчатках.