Здешние

МИКИТА (поочередно опуская и вновь подымая то правую, тс левую руку, соответственно этому поворачивая голову то вправо, то влево). Это... Это... ваше красное благородие... Это... как его?.. Кочерыжки! Ей-богу, кочерыжки!

НАЧАЛЬНИК ПАТРУЛЯ. Кочерыжки! А ну положите их на стол! (Микита выполняет приказ. Начальник внимательно присматривается к Миките.) Да мы, кажется, с вами знакомы?

МИКИТА (с подозрением глядя на Начальника). Ежели вашей милости нравится, дак мы знакомы, сам-деле знакомы. Я очень рад этому первому, меджду протчим, знакомству.

НАЧАЛЬНИК. Помните, как в прошлом году вы взяли меня в плен, а я от вас сбежал?

МИКИТА. А как же, помню, меджду протчим, помню! А кто от кого не убегал? И вы, ваше товарищеское родие, сбежали, меджду протчим!..

НАЧАЛЬНИК. Ваша фамилия?

МИКИТА. Коллежский регистратор Никитий Сносилов, меджду протчим.

НАЧАЛЬНИК. Отвечайте: вы вчера грабили квартиру гражданина Борщика в Архиерейском переулке?

МИКИТА. Ничего подобного, мусье товарищ. Я не грабил, меня, меджду протчим, ограбили — френчик форменный, сапоги желтенькие сняли...

НАЧАЛЬНИК. Не заговаривайте зубы, а говорите правду.

МИКИТА. Я правду и говорю, ваша красность,— ей-богу, я не грабил, меджду протчим.

СПИЧИНИ. Позвольте вам, гражданин регистратор, не поверить: я сам, стоя в сквере возле водокачки, видел, как вы вместе с другими таскали движимое имущество из квартиры товарища Борщика.

МИКИТА. Э! Так бы и сказали, герр Спичини, что я таскал. Но я не грабил! Тут в том дело, что я по приказу своего, меджду протчим, начальника относил эти вещи ему в гостиницу «Париж».

СПИЧИНИ. Положим, это тоже грабеж.

МИКИТА. Ничего. Там в нумере, куда я относил вещи, сидели какие-то молодые, меджду протчим, мусьи в форме и какие-то молодые, меджду протчим, мамзэли без формы и пили познанский ликер.

НАЧАЛЬНИК. И вы ничего из этих вещей к себе на квартиру не принесли?

МИКИТА. А ни подвязочки не принес. Ага! Имею даже свидетеля. Мамзэль Наста была в той кумпании, где выпивали, и видела, что я все вещи туда приносил и там складывал.

НАЧАЛЬНИК. Мы все-таки произведем небольшой осмотр ваших вещей, чтоб часом по ошибке не оказалось среди них чужих. (Производится поверхностный обыск. Начальник обнаруживает корзину с бутылками.) А это что, награбленная водка?

МИКИТА (в сторону). О-ей! О-ей! Пропал со всеми потрохами. (Начальнику.) Это... это не водка, а, меджду протчим, ликер познанский, ваше товарищество! Для торговли купил, для свободной торговли, меджду протчим...

НАЧАЛЬНИК. Хороша торговля! (Берет ведро с патокой.) А этот мед тоже для торговли?

МИКИТА. Это не мед, меджду протчим, и не на торговлю, а тока,— я ее с мамашей сам буду кушать.

НАЧАЛЬНИК. Награбленная?

МИКИТА. Меджду протчим... меджду протчим, просто так взятая с общедоступных гражданских складов, абсолютно просто так.

НАЧАЛЬНИК. Ничего себе просто так... Ваши документы!

МИКИТА. Какие — старые или новые? Старые вот где — в этих портфельчиках. (Указывает на портфели.)

НАЧАЛЬНИК. Со старыми потом разберемся — давайте новые.

МИКИТА (порывшись в карманах и слазив за пазуху, в сторону) О-ей! О-ей! Польский документ придется показывать. Чтоб я лучше сквозь пол провалился. (Достает из-за пазухи документ, Начальнику) Вот он, этот, меджду протчим, документ. (В сторону.) Чтоб его крещенский перун спалил!..

НАЧАЛЬНИК (разглядывая документ). Польский?

МИКИТА. Абсолютно польский и со всех боков польский. (В сторону.) Чтоб его за Буг унесло, меджду протчим!..

НАЧАЛЬНИК. Кто может прочесть?

СПИЧИНИ. Позвольте, товарищ, я прочитаю. (Читает.) «Оказитель нинейшего Никитиуш Зносиловски служи пши Камисарияте полиции мяста Минска, яко доноситель».

МИКИТА. «Яко разноситель», Генрих Мотович!

СПИЧИНИ. Положим, не «яко разноситель», а «яко доноситель» — черным по белому написано.

НАЧАЛЬНИК. Переведите документ.

СПИЧИНИ. «Предъявитель сего Никитий Сносилов служил в Минском Комиссариате полиции доносчиком».

МИКИТА. «Разносчиком», Генрих Мотович!

СПИЧИНИ. Не «разносчиком», а «доносчиком» —черным по белому написано, гражданин Сносилов.

МИКИТА. Вы, мусье профэссор, плохо прочитали и плохо пе|ревели.

СПИЧИНИ. Положим, я никогда плохо не читаю и плохо не перевожу, взгляните сами, гражданин регистратор!

МИКИТА (читая). До... до... до... доносителем. О-ей, о-ей! Как это вышло? Я сам писал, сам своей рукой писал, а начальство подписало, видать, не прочитавши?.. Генрих Мотович!.. Как же это меня обучали, меджду протчим?

СПИЧИНИ. Положим, моя наука тут ни при чем,—- вы сами перепутали «до» с «роз». А может, и не перепутали?