Здешние

ГАНУЛЯ (вручая деньги). Купи, сынок, купи, только, может, чего из еды знойдзешь. Адно — иди осторожно, чтоб в полон не схапил и або сам в какую нечистую историю не впутался.

МИКИТА (пряча деньги в карман галифе). Меджду протчим, мамаша, я не из таких, чтоб впутаться. (Янке и Аленке.) С вами еще увидимся — вернусь скоро. (Выходит.)

Явление ІII

Гануля — Янка - Аленка

ГАНУЛЯ. Ох, неспакойная натура ен у мяне! Кажа — не ўпутаюся, а ўчора ў такую кашу ўлез, ажно стыд сказаць.

АЛЕНКА. А што такое?

ГАНУЛЯ. Ды як жа! Пайшоў паглядзець на Захараўскую вуліцу[66], як там паны трасуць жыдоўскія спальні. Вось адзін пан — яго, здаецца, начальнік — учапіўся за Мікітку і загадаў яму цягаць чужыя рэчы ў свой панскі пакой у нейкай гасцініцы, дык бедны Мікітка як не падарваўся, цягаючы чужыя шубы. Добра ж, калі хто са знаёмых не бачыў, а йначай пойдзе чутка, што і мой сын у грабежнікі запісаўся,— а яшчэ чыноўнік, скажуць.

ЯНКА. Ці ж ён і цяпер быў чыноўнікам?

ГАНУЛЯ. Ага! Служыў у камісарыяце нейкім там разношчыкам нейкія «пшэпусткі» іхнія ды іншыя дакументы разносіў.

ЯНКА. Не высокае было ў яго чыноўніцтва, калі так.

ГАНУЛЯ. Ды яно ж праўда! А ўсё віна ў тым, што мой Мікітка вучыўся, але, мабыць, не давучыўся, і выйшла з яго ні богу свечка, ні чорту качарга. Рэгістратар! А што цяперашнім часам рэгістратар? Ад но глупства!

ЯНКА. Так! Ваш рэгістратар быў вялікае нішто і застаўся вялікім нічым. Але, выбачайце, цётачка! Пара нам і дахаты. Бывайце здаровы і шчаслівы!

ГАНУЛЯ (прощаясь).Дзе там тое шчасце пры маёй старасці?

АЛЕНКА. Як вам, цётачка, будзе надта нявесела, прыязджайце да нас на вёску, там сонца весялей свеціць, і людзі там лепшыя.

ГАНУЛЯ. Добра, дзеткі, прыеду да вас на вяселле.

Янка и Аленка выходят и встречают на пороге в полубосяцких рваных одеждах Даму и Исправника, раскланиваются.

Явление IV

Гануля — Дама — Исправник

ДАМА (здороваясь с Ганулей). Ах, мадам, до чего мы дожили!

ИСПРАВНИК. До чего дожили?!

ГАНУЛЯ. Да-а! И правда, паночки, как вижу, дожилися: совсем скромно выглядите в этом бедном одеянии.

ДАМА и Исправник. Слишком скромно!

ГАНУЛЯ. С чего это вы обеднели?

ДАМА. Да не обеднели, мадам! Это мы просто так... в связи с переменой политической ситуации.

ИСПРАВНИК. Все былое величие пришлось скрутить в бараний рог и приспосабливаться к новому времени и новым людям.

ГАНУЛЯ. Ая думала... Что ж это я думала? Ага, что вы уехали с этими, как и с немцами.

ИСПРАВНИК. Пшепусток всем не хватило.

ДАМА. А У меня была пшепустка, но на прощальном рауте я ее случайно потеряла.

ГАНУЛЯ. И пришлося вам остаться!

ИСПРАВНИК. Пришлось остаться.

ГАНУЛЯ. Бедные вы мои! Мой Микитка тоже остался. А тот пан, что был с вами, уехал?

ИСПРАВНИК. Ему хватило пшепустки.

ДАМА. Он не потерял ее.

ГАНУЛЯ. Уехал, а вас покинул — не по-компанейску он сделал.

ИСПРАВНИК. Но я не очень горюю. Говорят, сам Брусилов идет плечом к плечу с нашими новыми хозяевами, так что не должен он дать в обиду таких ветеранов старой гвардии, как я.

ДАМА. А у меня есть все права на получение бесплатной социальной опеки. Кроме того, батюшка, который с нами у вас гостил, обещал, что, если меня очень уж прижмет, то он составит мне протекцию в Преображенский женский монастырь.

ГАНУЛЯ. Выходит, батюшка таксама не выехал?

ДАМА. Нет, не выехал.

ИСПРАВНИК. Только что пошел отнимать у белорусов ключи от Юбилейного дома.

ГАНУЛЯ. И чего батюшка полез у эту политику. Сторожил бы ключи от архиерейского дома.

Входит Микита — босой и без куртки, в руках корзинка с бутылками и два револьвера.

Явление V

Гануля — Дама — Исправник — Микита

ГАНУЛЯ. А мой же ты сыночек! Кто ж это тебя обобрал?

ДАМА (глядя на Микиту в лорнет). У вас, мусье регистратор, фасон костюма, как и у меня с их родием,— а ля босяк.

МИКИТА (ставит корзину с покупками, кладет на стол револьверы, гдстям). Меджду протчим, мадам-синьора, целую ручки! Их родию — честь! Однак, пардон, мадамы и мусьи! Извините за мой непрезентабельный вид. Меня только что встретило в дороге смешное приключение. Когда я бежал за этими, меджду протчим, покупками, на Зыбицкой улице остановили меня два, последних, видно, утекающих пана, попросили задержаться, сняли с меня курточку, сказавши, что это из ихнего сукна, потом попросили сесть и сняли с меня сапоги, сказавши, что это из ихней кожи.

ДАМА. А дальше?

МИКИТА. А дальше таксама хотели то-сё, меджду протчим, снять, однако стали подходить люди, так они поблагодарили и ушли.

ДАМА. Ах, какие все же джентльмены! Даже поблагодарили.

ИСПРАВНИК. О, да! Пана сразу по холявам узнаешь!

ГАНУЛЯ. А грошы не адабралі?