Здоровенный ублюдок Поттер 4 (СИ)

— Сквозь сколько столетий ты пронесла вот эту вот непонятную горделивость и ранимость? — поинтересовался Гарри с усмешкой.

— Не мне выслушивать от всяких временщиков оскорбления в свой адрес, — заявила хмурящаяся кровопийца.

— Если я такой вот «временщик», то чего это тебя заботит моё мнение? — поинтересовался Гарри.

Калипсо поджала губу.

— А ведь он задал очень интересный вопрос, — довольно улыбнулся Регис.

— Не желаю выслушивать такое в своём доме, — процедила она. — Вы оба — гости здесь, не забывайте.

— Вообще-то, я здесь ещё и домохозяин… — шепнул Регис Гарри и заговорщицки подмигнул. — Кстати, также тебя знают в мире как Содденского потрошителя — общественность считает, что тебя ищут именно за то, что ты сделал в Рендсбурге.

— А новости быстро разлетаются… — вздохнул Гарри.

— Идём, ведьмак, — позвала Калипсо.

Оружейная была полна орудий убийств. Тут совершенно старые образцы вооружения, чем-то похожие на те, которые Гарри видел в подземельях Хаэрн-Кадуха, соседствовали с последними писками моды. Например, в углу оружейной стоял полноценный крепостной огнемёт, будто более совершенный собрат того прототипа, из которого Гарри спалил почти всю цинтрийскую знать…

— Интересно… — пробурчал он. — Мне нужно что-то вроде боевых вил. Рунки (1) есть?

Гарпии поразительно вёртки, поэтому нужно что-то с широкой площадью поражения и с приличной длиной.

— Вон там посмотри, — указала Калипсо на северную часть оружейной.

Поттер начал изучать ассортимент и обнаружил там нечто лучшее, нежели его первоначальный запрос. Это были боевые вилы с семью рожками, расположенными в форме ромба.

— Идеально, — произнёс Гарри и забрал это оружие. — Всё, я готов.

— Так быстро? — удивился Регис.

— Ну, можно, наверное, взять ещё вот эту вот цепную булаву, — решил Гарри, увидев массивный моргенштерн на толстой цепи и длинной рукояти. — Как раз по мне.

— Оно и видно, — хмыкнула Калипсо. — Ведьмак, скажи мне: чем тебя кормили?

— Обычной кашей, как и всех, — усмехнулся Гарри. — Но было одно существенное отличие…

— И какое же? — улыбнулась кровопийца.

— Меня кормили с любовью, — ответил Поттер. — Идём?

— Ты уверен, что взял всё, что тебе может пригодиться? — уточнила Калипсо.

— Вообще-то, на обычных заказах я обхожусь своим палашом, — объяснил он. — Но тут, заблаговременно запуганный тобой, я проявляю малодушие и вооружаюсь, как на последний бой…

— Палаш… — рассмотрела Калипсо его оружие, лежащее сейчас в ножнах. — Заказывал в Нильфгаарде?

— А Нильфгаард тут причём? — не понял её Гарри.

— Неужели тебе неизвестно, что у нильфгаардцев уже лет пятьдесят каждый благородный всадник носит палаш? — удивилась она. — Это, можно сказать, неформальный символ знати Нильфгаарда. У молодых знатных домов уже встречаются гербы с палашами.

— Хочешь анекдот? — спросил у неё Гарри.

— Анекдот? — уточнил Регис. — Я обожаю человеческие анекдоты!

— Рассказывай, — вздохнула Калипсо.

— В общем, в Цинтре открылась элитная таверна, для благородных господ и богатых купцов, всё, как полагается, — начал рассказывать Гарри. — Ну и владелец решил, что надо бы выбрать лучшего менестреля, чтобы он постоянно был в его таверне и услаждал слух посетителей лучшей музыкой. А как выявить лучшего? Подумав, он объявил состязание менестрелей.

Гарри вытащил из подсумка фляжку с махакамским спиртом и сделал короткий глоток.

— Итак, конкурс начался, — продолжил он. — В Цинтру съехались лучшие менестрели со всего света — полилась изысканнейшая музыка, раздались великолепнейшие песни, а затем в таверну вошёл один старый и седой, как лунь, менестрель. Молодняк уступил ему место на сцене и тот сел на табуретку, настроил лютню, после чего изрёк: «Песня — Я трахну тебя так, что у тебя челюсть выскочит, моя фисштеховая шалава». И далее он исполняет великолепнейшую музыку без слов, после которой половина собравшихся менестрелей покидает таверну и уходит восвояси… Им стало ясно, кто выиграет сегодняшнее состязание.

— Так, — улыбнулся Регис.

— Далее он вновь настраивает лютню и говорит: «Песня — Соси мой член, пока я не кончу», — продолжил Гарри. — И снова великолепнейшая музыка без слов, очаровывающая всех присутствующих. Когда смолкли последние аккорды, оставшиеся менестрели собрали свои инструменты и тоже покинули таверну — ловить им здесь было совершенно нечего, не после такого.

Гарри снова приложился к фляжке.

— Владелец таверны говорит: «Всё, я беру тебя — сыграй нашей публике», — вернулся он к анекдоту. — Старый и седой менестрель ответил: «Щас, только поссу схожу». Уходит он в отхожее место, делает свои дела, но, так как он старый, забывает застегнуть ширинку, из-за чего его член вываливается на всеобщее обозрение.

— Хм… — неодобрительно хмыкнула Калипсо.

— Выходит менестрель в зал, его видит владелец таверны и говорит: «У тебя член из штанов торчит — знаешь?», — улыбаясь, продолжил рассказывать Гарри. — А менестрель отвечает: «Знаю ли я?! Да я её написал!»

Повисла тишина.

— Ха-ха-ха! Ха-ха! Ха-ха-ха! — разрушил её звонким смехом Регис. — Великолепно! Просто великолепно!

— Забавно, — улыбнулась Калипсо.