Здравствуй, ледяной принц!

— Не сильно, — ответила я. — Ты справился.

— Хуже, чем хотел.

— Вин… В следующий раз, если тебе будет угрожать опасность, уходи. Твоя жизнь ценнее любой квартиры.

— Я бы не ушел, Алена. Дверь пылала, а мы с огнем не в лучших отношениях. Поэтому уж как получилось.

Представила себе этот огненный ад — и предательская слезинка все-таки скользнула по щеке. Хорошо, что Винтер не видел.

— Ванна уже готова, — решила сменить тему. — Давай помогу раздеться?

— Я справлюсь, — обернулся Винтер.

— С ожогами? Нет уж, доктор сказал лишний раз руки не тревожить.

— Заживет быстро.

— Вот когда заживет, тогда и поговорим. А сейчас иди сюда.

Осторожно стащила с него футболку, кинула в мусорную корзину. Брюки последовали туда же. Остальное предоставила Вину снимать самому, но в ванную пошла следом за ним. Сказано было бинты не мочить, а Винтер, кажется, и не слушал фельдшера. Подождала, пока он, сцепив зубы, заберется в ванну. Пусть геройствует, раз так хочется. Потом взялась за шампунь.

— Не клубничный, надеюсь? — прищурился Винтер.

— Ты что-то имеешь против? — улыбнулась я.

— Нет, но…

— Вот и все. Но шампунь действительно не клубничный. Масло ши подойдет?

— Какое масло?

— Ши. Не дергайся и закрой глаза. И руки в воду не опускай!

Процедура показалась уже привычной. Я даже получала от неё удовольствие. А что может быть неприятного в том, чтобы прикасаться к красивому мужчине? Я и касалась — сначала волос, потом постаралась отмыть разводы золы на лице, шее, плечах. Дышать стало тяжеловато. Наверное, это стресс. Да, точно. Какой там стресс…

— Алена? — Винтер чуть повернул голову, задевая мокрой шевелюрой.

— Не брызгайся! У меня уже весь халат мокрый.

Вин улыбнулся и угомонился. Видимо, нравилось не мне одной, потому что он чуть ли не мурлыкал, и на лице читалось блаженство. Вот еще… принц. Помогла ему выбраться, закутала в полотенце и отправила в свою спальню, пока вытирала разлившуюся воду. Уборка заняла не так много времени. Я постояла еще несколько минут, чтобы успокоить уже совсем другое волнение, и только потом пошла в спальню за Винтером.

В комнате было темно. Я уже потянулась к выключателю, когда мою ладонь перехватила чужая. Рядом тут же выразительно зашипели.

— Винтер, что за шутки? — спросила строго.

— Ну почему сразу шутки? — ощутила дыхание на щеке, пока глаза привыкали к темноте. — Может, я и не шучу вовсе.

— Ты, случайно, головой дома не ударился, пока пожар тушил? — рассмеялась в ответ.

— Нет.

И губы Винтера коснулись моих. Я едва не задохнулась от нахлынувших эмоций. Страх его потерять, желание ощутить прикосновение и нечто большее, в чем я не хотела себе признаваться, еще помня прошлое предательство.

— Люблю тебя, — шепнул Винтер. — Позволишь?

— Любить? — Отчего-то пробирало веселье.

— Больше, Алена.

— Разве принцы спрашивают?

Вин осторожно привлек меня к себе, продолжая целовать. Я опустила руки ему на плечи, ощущая чуть влажную после ванны кожу. Провела подушечками пальцев по груди, прессу, чуть впалому животу — и ответила на поцелуй. Винтер целовал меня, будто в последний раз. Выцеловывал каждый миллиметр кожи — глаза, щеки, губы, шею. Припал губами к бьющейся на шее жилке. Я тихо хихикнула.

— Что? — отвлекся на миг.

— Ты решил записаться в носферату?

— Глупенькая.

Я больше почувствовала, чем увидела его улыбку.

— Надеюсь, на этот раз ты не забудешь? — спросил он.

— Я постараюсь, — пообещала — и окончательно потеряла ощущение реальности. Прикосновения Винтера были настолько бережными, словно я — хрустальная ваза. А он не занимается со мной любовью, а священнодействует. Хотя, учитывая их брачные ритуалы… Я растворялась в нем. В нежных, пьянящих поцелуях. В легких, будто крылья бабочки, касаниях. В жаре и истоме, разливавшимся по всему телу. Ледяной? Какой же он ледяной? Теплый, чувственный, любимый. Мой! И я цеплялась за Винтера, как за соломинку, удерживавшую меня на грани реальности. Мне было мало — и я тянулась за большим. А потом улетала куда-то в небеса — и ухала обратно на землю. Забыть? Да ни за что! Потому что такого я не чувствовала никогда.

А затем долго лежала на плече любимого мужчины и выводила пальчиком узоры у него на груди. От переизбытка эмоций не смогла бы уснуть, и Винтер тоже не спал, наблюдая за мной сквозь прикрытые веки. Сейчас он выглядел абсолютно расслабленным, но я откуда-то знала, что это не так. Может, брачная печать передавала эмоции? Или я уже склонна во всем видеть магию?

— Алена… — тихий голос.

— Что? — Я приподняла голову, устраиваясь удобнее, чтобы видеть Винтера.

— Я не смогу тебя отпустить. Никогда.

— И не надо, — ответила серьезно. — Не отпускай, Вин.

— Но ты меня не любишь.

— Кто тебе такое сказал?

— Ты сама.

— Неправда. Ты услышал только то, что хотел услышать. Так что, любимый мой, меньше анализируй мои слова. Я тебе такого наговорю!

Винтер тихо рассмеялся. Да уж, мы — идеальная парочка сумасшедших. Интересно, если у нас будут дети, они унаследуют папину магию? И вот о чем я думаю? Потом зевнула, и пришла мысль — до весны далеко, а в другие сезоны от принцев не беременеют. Нет, это точно стресс.