Здравствуй, Шура!

«…С участком нехорошо получилось. Когда делили, я, вроде, указала на свой старый участок, и мне его дали. Поставили бирку, я немного вскопала и ушла домой. Спустя два дня пошла копать и увидела, что другой конец участка уже вскопан шагов на 25. Стою и думаю, что делать. Тут подошел бригадир, спросила у него, как быть. Он ответил: «Тебе дали, копай и сади». И я стала продолжать вскапывать. Назавтра пошла с Верой, докопала. 17 мая получила картошку, 18-го посадила, а 20-го закончила. Картошка хорошая, скороспелка. Но когда я пришла садить, то на месте моей сломанной бирки стояла другая: «91 отдел, Палкина». Я взяла эту бирку и отнесла в местком, где мне сказали садить картошку. В пятницу, в шесть вечера, меня вызывают в местком. Там: наш завком, та Палкина, что мой участок копала, и еще начальник 91-го отдела. Они пришли с жалобой на меня, что я самовольно на их участке посадила картошку. А Палкина заявляет, что участок был вскопан ею чуть ли не весь, и что немножко оставалось докопать. Потом говорит, что это ее старый участок, она его осенью копала, хорошо обработала – лучше всех, что она придерживается Постановления Правительства и будет садить на старом участке. Ей завком предложил дать другой участок, а я ей помогу вскопать, но она не согласна и требует старый участок. Я, говорит, пересажу картошку. Ей этого не разрешили. Долго спорили. Наш местком говорит: «Я ей разрешил садить картошку, она мне заявляла, что покопан участок, и что это ее старый». Но эта Палкина свое: только дайте ей этот участок! Тогда завком переходит на ее сторону и говорит: «Отдать ей участок, а вам пусть дадут другой и просите себе картошку!». Конечно, я так не согласилась, ведь я столько потратила труда и времени, и все зря отдать! Поспорили еще немного, ни к чему не пришли. И вот, завком говорит Палкиной подавать на меня в суд вместе с месткомом и бригадиром. А мне говорит: «Конечно, вы здесь ни при чем, ответит за это местком». Но и я могу пострадать. Когда мы шли обратно с председателем месткома, то он говорит: «Не бойтесь, ничего не будет, в суд они подавать не будут, а если подадут, то они не выиграют этим ничего».

Конец письма не сохранился.

В этот же день, в свой выходной, я пишу жене Шуре, что день жаркий, что на базаре выменял у казашки десяток яиц на чай. Но яйца мне, кажется, противопоказаны. Но если слушать во всем медицинские советы, то и штанов не хватит на еду, рекомендуемую ими. А за мои штаны с латками выручишь немного. На почте получил твое и Верочкино письма. Вчера послал письмо директору завода и тебе об увольнении тебя с завода. Какой будет толк, не знаю. Недавно получил письмо от Веры из колхоза. Пишет насчет Мужвая (прим. – деревня в Удмуртии). Вы, наверное, говорили на эту тему. Пиши, Шура, получила ли ты это письмо и какой результат? Я Вере тоже послал письмо и написал об этом. Ты пишешь, что детки кричат, мало даешь им есть – вот это меня и беспокоит, что впроголодь живут. О своем питании уже писал: 500 граммов хлеба и диетпитание. Сейчас прерву письмо и пойду на огород. Как я уже писал, нам (мне и старику зам. начальника) дали на двоих 400 квадратных метра земли около реки. Уже насадили огурцы, морковь, горох, чечевицу и картошку. Картошки нам дали на двоих 60 кг. Часть посадили здесь, а остальную где-то на земле в 7 км от города. На огородничество я уже израсходовал 100 рублей. На знаю, воспользуюсь ли урожаем, но рискну еще раз. У меня в 1941 году картошка в Гомеле пропала, в Воронеже в 1942-м тоже, а теперь как будет – не знаю. Начальника моего скоро забирают в Москву, а оттуда куда направят – неизвестно. Во всяком случае, урожаем воспользуется мой старик – он неплохой человек… Вот пришел с огорода. Поливал грядки, устал. Горох, чечевица, огурцы уже повылезали. В этом году как никогда все взялись за землю. Даже большинство холостяков. Ты, Шура, жалуешься, что на огород все вышли с мужьями, а ты одна. Та же картина и у меня, тоже один. Даже мой старик уехал в Караганду по службе. Но ничего, моя дорогая, скоро и мы будем вместе ковыряться, и дети будут вертеться около нас. Итак, получила ты 250 рублей, я после того еще послал 100, 300 и 150 рублей, получила ли? У нас картошка по 30–40 рублей килограмм, молоко 40 рублей литр, масло 500 рублей килограмм, яйца 70 рублей за десяток. Волосы уже отрастил, но еще стоят торчком. На лето придется еще остричь – так лучше, да и нет расчески. Иногда мне припоминаются картинки из нашей жизни. Интересно, поешь ли ты иногда? В Гомеле это было часто, и дети подтягивали. Все кажется, что похудела ты очень. И недавно, вроде, виделись, а кажется, что давным-давно. Жду от тебя хороших новостей. Хоть бы тебе удавалось все, как ты желаешь. Главное, чтоб ушла от Уваровых, от их нападок, обвинений, от запретов навещать своих родных и прочего, чем они тебя донимают. А сколько потребовала за квартиру та хозяйка, что хотела аванс за год вперед? Пиши, все интересно».

26.05.1943

Пишу в Ижевск жене Шуре:

«Здравствуй, Шура!