Здравствуй, Шура!

«…У нас уже двоих послали в восстановительный поезд, а пять человек взяли в Красную армию: один старик старше меня, другой – младше на год. Так что и твой муж скоро будет красноармейцем. Смотрите, Шура и Вера, будьте осторожны с пальцами на станках. Пишите мне про бабушку, как она, шевелится? А лучше пусть сама напишет, а то совсем разучится писать. Не думаете ли садить картошку, дает ли завод землю и семена? Как Борис, Вера? Как бы хотел увидеться!».

22.04.1942

Уже давно я запросил в центральном справочном бюро информацию о местонахождении жены Шуры. И вот, 22 апреля в Воронеже из Бугуруслана получил открытку с датой 20 марта с обещанием сообщить ее адрес. Да, слабовато работает бюро.

23.04.1942

В 5 часов утра я писал жене Шуре, что вспомнил наши весенние заботы в Гомеле о посадке картошки. Советую Шуре организовать маленький огород и, если завод будет выделять участки, обязательно посадить картошку. Даже товарищ Калинин предлагал нажимать на посев картошки в эту весну.

24.04.1942

Письмо брата Шуры моей семье в Ижевск:

«Здравствуйте, дорогие Шура, Вера и Борик!

Первым долгом сообщаю, что жив-здоров, того и вам желаю, дорогие родные! С огромной радостью пишу вам, узнав ваш адрес от Саши…».

Далее Шура описывает свои скитания так же, как он описал их мне в письме от 17 апреля, только с добавлением, что восстановительный поезд. Куда были погружены почти все вещи, 20 августа 1941 года был потребован на фронт и в Щорс не вернулся.

«…В колхозе жилось тяжко. Сейчас я курсант, учусь быть советским офицером-командиром РККА (прим. – рабоче-крестьянская Красная армия). Может быть скоро попаду в Щорс – надо отбить свою Родину-мать! Около месяца болел брюшным тифом, потерял много сил… С питанием не налажено, дают два раза в день и то не очень…».

Далее Шура описывает, как через Управление в Воронеже он нашел мой адрес:

«И вот моя весточка попала к Саше, который со всей добродушностью дал мне заказной ответ, указав ваш адрес, папин и Ванин. Дорогая Шурочка, поверь, когда вручили мне, больному, эту дорогую записку, то у меня слезы накатились. За девять месяцев я в-первые связался с родным, любимым тезкой, братом Сашей. До этого жил, как оторванный листик. Правда, в колхозе работал вместе с соседями из Сновска – Анискиными. Пишите, как эвакуировались, сколько ехали, как снабжались. Привет вам, Александра Харитоновна, Верочка и Борик, и сестра Вера. С почтением ваш Шура».

И на свободной стороне треугольника он написал: «Пишите, не забывайте, жалко, что нет в Красном холме фотографа, прислал бы вам свою личность в военной форме».

26.04.1942

В своем письме к Шуре в Ижевск я, в основном, повторяюсь о своей жизни, питании и прочем. Перечисляю ей, для проверки, даты и суммы посланных мною денег. На ее письмо от 3 апреля, полученное мной 25 апреля, отвечаю на вопрос, скоро ли заберу их или приеду в отпуск: это от меня не зависит – идет война, а я военнообязанный и собой не распоряжаюсь. Некоторых из нас уже порассылали, но мы с Бортниковым останемся до последнего. Нашу группу думают выселить из вагонов, об отпуске и думать нечего. Настойчиво советую Шуре садить картошку. Товарищ Калинин в этом году особенно на это нажимает.

«…Бортников передает привет тебе и всему семейству. Его семья в Ак-Булаке, а семья соседа Бутова в Мичуринске. Рад твоим успехам по работе, ты у меня, женка, молодец, с тобой не пропадешь. Конверты, Шура, у меня без клея и их тоже нет. Был сегодня на воскреснике в подарок к 1 мая – выгружал кирпич. Хожу по-летнему, тепло. Недавно получил из Бугуруслана ответ, что разыскивают твой адрес, а я уже сам давно побывал у вас. Как бабушка живет? Нехай мне напишет».

В этот же день Шура в свой выходной писала мне:

«…Кое-что подлатала Борику, пошила ему рубаху белую…».

В своем письме она описывает домашние дела день за днем, кое в чем повторяясь. Опять был несчастный случай: оторвало палец хорошенькой семнадцатилетней работнице.

«…Говорят, что после первого мая нас переведут на 12-ти часовой рабочий день, но что поделаешь, поработаю, нужно помогать Красной Армии громить врага. Сегодня я имею шестьсот рублей, а купить нечего, кроме молока по 50 рублей за литр. Как надоела эта проклятая война. Бабушка очень похудела, она сейчас с маленьким Бориком (Вериным), который опять болен воспалением легких. Наш сын Борик часто вспоминает тебя, я тоже все время думаю о тебе».

01.05.1942

В очередном письме Шура пишет о получении моих писем за 19 и 12 апреля, поздравляет с 1 мая. Сообщает о выполнении ею нормы на 165 %, о том, что два дня гуляли – работы не было. Спрашивает, почему встаю рано, почему не спится?