Зеленая гелевая ручка

Холодная морская гладь реальности напомнила нам о себе, об окружающем нас мире, который был не способен даже в такое утро позабыть о нас: дверь в комнату открылась, тут же закрыв перед нами все остальное.

В наш остров со всей силы врезался корабль.

Под флагами «Я хочу играть» и «Я уже проснулся» появился Карлито со своей маленькой плюшевой игрушкой в руках. Мы предстали перед ним голые, сплетенные воедино, мокрые, возбужденные. Мы резко отпрыгнули друг от друга, не подозревая, что это было нашей окончательной разлукой. Не договариваясь ни о чем, не раздумывая, мы снова стали двумя отдельными мирами. Всего пять минут вместе, в последний раз.

Пока Карлито шел через комнату к нашей кровати, а Реби судорожно пыталась отыскать свою одежду, я пошел в ванну, бессмысленно стараясь прикрыть свое возбуждение.

Я вошел в ванную, зная, что оставил Реби одну, сдал ее на милость победителя – рутине, опять схватившей ее своими цепкими лапами. Достал полотенце и гель, повернул кран смесителя, дождался, пока горячая вода не укроет меня своей защитной вуалью, а затем позволил руке закончить то, что запрещал ей день за днем.

Под струей горячей воды, среди клубов пара мое тело вздрогнуло, и на мгновение я погрузился в нирвану, чтобы потом снова вернуться в реальность. Сиюминутное удовольствие, которое оставило после себя странный осадок: ощущение вины, предательства, обмана, глупости, одиночества…

Думаю, что там, под струями горячей воды, я впервые почувствовал себя чужим в своем собственном доме, в своей собственной жизни. Я не видел больше той надежды, которая когда-то была у меня – надежды на будущее. В последнее время я все больше и больше думал о прошлом.

И тогда я начал составлять план, чтобы изменить нашу жизнь. В тот момент я подумал, что не буду ничего говорить Реби: пусть это будет сюрпризом. Сюрпризом, который требовал слишком много: изменить дом, изменить место работы, в общем и целом изменить жизнь.

Короче говоря, начать жить.

* * *

После прерванного «утра», после намерения придумать план новой жизни, после потери своего маленького острова я снова оказался на работе.

Зеленая ручка оставалась на месте, в стаканчике, бок о бок со своими «коллегами».

Из кофейного уголка раздавались смех и обсуждение последних новостей, увиденных по телевизору, в то время как мои мысли уносили меня все дальше и дальше от реальности.

Тот четверг прошел так же, как и все остальные дни: без моего участия.

Возможно, из-за случившегося утром, а может, просто из праздного любопытства, сидя на своем рабочем месте, я начал представлять сексуальную жизнь своих сверстников. Возможно, я хотел обмануть себя или же утешить тем, что не у меня одного все так плохо, что я не худший. Я не знаю. Думаю, рано или поздно человек достигает определенного возраста, когда про секс просто забываешь, когда он превращается в еще одну обязанность по дому. И, в очередной раз не испытывая ни малейшего желания работать, я начал оценивающе разглядывать своих коллег, каждого по очереди, слева направо.

Эстрелла. Я посмотрел на ее рабочее место, как всегда пустующее. Несмотря на все последние изменения в ее внешности, я не только не мог, но даже не хотел представлять себе этого. Не знаю даже, почему.

Фелипе, футболист. Ему около пятидесяти пяти лет. Сомневаюсь, что он променял бы интересный матч на ночь с женой. Я отчетливо представил себе Фелипе, лежащего на кровати и слушающего трансляцию по радио, пока его жена спит сладким сном. Они оба в том возрасте, когда слово «секс» уже давно присыпано нафталином и спрятано в ящик комода.

Годо. Он выглядел больше как волк-одиночка. Я никогда не слышал, чтобы он говорил о невесте или хотя бы о подруге. Да, он остроумный, да, он общительный и милый, и этот список «приятных» прилагательных можно продолжать до бесконечности. Но в этом списке явно не хватало места для таких слов, как «привлекательный», «элегантный», «смелый» или «красивый». Мне всегда казалось, хотя этому не было никаких доказательств, что его интересовал другой тип подружек и другой тип невест. Я судил о нем, хотя, на самом деле, едва был с ним знаком и мало что знал о его личной жизни.

Кто следующий на очереди?

Хави. Он намного моложе меня, без детей и с совершенно новым домом. Его невесту я видел только один раз. Я представлял их себе на заднем сиденье автомобиля, полностью обнаженными, занимающимися любовью с яростью, почти с остервенением. Я представлял их дома у родителей, выжидающих любого удобного момента, чтобы побыть наедине, чтобы слиться в едином порыве на диване, на кровати, на том же полу или в душе. Я представлял их на заднем ряду кинотеатра, ночью на пляже, на песке, под водой, в укромном уголке парка. Я представлял себе все возможные сценарии, которые когда-то пережил с Реби. Я представлял их похожими на нас, и со злостью желал, чтобы время было к ним беспощадно, чтобы они, как и мы, стали рассматривать кровать исключительно как место, где можно просто засыпать и просыпаться.