Зеленая кухня, или Самый опасный рецепт

Мы вышли из библиотеки, и я привел Джейн в ту комнату, которую когда-то отвел под хранилище артефактов. Не особенно большое — они практически не нужны для моей работы — но собрание все равно способно было произвести нужное впечатление. Джейн замерла возле большого стеклянного шкафа, словно завороженная. Артефакты были редкими и дорогими. Вот золотой шар, исписанный рунической вязью прильфов, исконных обитателей Восточного удела. Вот артефакт, похожий на веретено — если, конечно, бывают веретена из серебра, богато инкрустированные голубыми топазами. Вот некое подобие человеческого черепа — когда-то этот артефакт был способен разговаривать, надо отнести его на подзарядку, вдруг скажет нам что-нибудь умное?

Джейн указала на золотую монету с тонким профилем императрицы Катарины, величайшей правительницы прошлого века, и спросила:

— А это тоже артефакт?

— Да, — кивнул я. — Откройте шкаф и возьмите.

Джейн неохотно подчинилась: открыла стеклянную створку, взяла монету с таким видом, словно боялась, что та способна откусить ей пальцы. Но ничего не произошло. Монета в ее руке осталась неподвижной и безгласной.

— Кладите обратно, — велел я. — В вас нет ни крошки магии, Джейн.

Мы продолжили разговор за обедом, накрытым на свежем воздухе в той части зеленой кухни, которую я когда-то отвел для отдыха. Здесь росли старые яблони, которые сажал еще прошлый хозяин участка, и в их тени у меня всегда был хороший аппетит.

Но не сегодня. Ни легкая окрошка, ни тыква, фаршированная курицей, брокколи и сыром, не вызвали у меня аппетита. Загадка, которую загадала Джейн, взяв справочник по агрохимии, не давала покоя.

— Вы когда-нибудь гадали? — спросил я. — Обычные девичьи гадания на святки.

Джейн кивнула.

— Да, я даже оставалась одна с зеркалом, чтобы увидеть суженого. Но никого не увидела.

— На ваше счастье. Обычно по зеркальному коридору приходит нечисть.

Джейн поежилась. Покосившись в сторону зеленой кухни, я увидел, что маленькая мандрагора смотрит в нашу сторону с таким видом, словно ждет, что мы достойно оценим ее хорошее поведение. Джейн посмотрела туда же, куда и я, улыбнулась мандрагоре, и та довольно закопалась поглубже в грядку.

— Вы ей понравились, — сказал я.

— Что потом делают с мандрагорами? — поинтересовалась Джейн.

— Они исцеляют гнойные раны, — ответил я. — Растворяют раковые клетки, вычищают из организма любую отраву. Очень полезное растение, на самом-то деле.

Услышав, что я сказал, мандрагоры завозились на грядке, придавая себе солидный и важный вид.

— Видали, зеленухи? Мы полезные растения! А вам только в компосте и место!

— Божечки-картошечки, пошли грязнули хвастаться!

Джейн улыбнулась — а вот мне было невесело.

Доесть мы не успели. Со стороны дома донеслись голоса и шум, и я увидел, как к нам следует особый отряд его величества, вооруженный до зубов. Артефакты у них тоже были — значит, понимали, что я способен сопротивляться, и меня надо остановить любой ценой.

Мне сделалось холодно. Я прекрасно понимал, что однажды Генрих отправит такой отряд по мою душу, когда я больше не буду ему нужен, но все равно это оказалось неожиданно. Джейн растерянно ахнула, и я заметил, что она сжимает столовый нож так, словно готовится сражаться.

— Аррен Эленбергер, вы арестованы, — сурово произнес офицер, который руководил отрядом и держал саблю наголо и артефакт наготове. — Его величество Генрих скончался.

Глава 4

Джейн

В лицо мне плеснули водой, и я очнулась. Боль в вывернутых руках была такой, что помрачала разум: я понимала, что еще немного — и я буду рассказывать обо всем, что знаю и не знаю, лишь бы только это прекратилось.

И еще я понимала, что меня пока даже не начинали пытать — просто подняли на дыбе. Писарь аккуратно заполнял бумаги, бормоча себе под нос наши с Арреном имена, охранники стояли навытяжку возле дверей, допросчик за отдельным столом, перебирал какие-то бумаги, палач придирчиво рассматривал инструменты, от одного взгляда на которые хотелось орать во весь голос. Собравшись с силами, я перевела взгляд вправо и увидела Аррена: он был подвешен в точности так же, как и я, но за него уже взялись: спину и грудь мага покрывали вздувшиеся полосы, оставленные плетью.

— В чем нас обвиняют? — услышала я чужой хриплый голос и поняла, что это Аррен говорит. Меня накрыло ужасом — таким глубоким, выворачивающим наизнанку, что я едва сдержала вопль.

Нет. Это все не по-настоящему. Это не может случиться с нами. Меня, девушку из благородной семьи, просто не могут держать на дыбе!

Но могли. И держали.

— Его величество умер, выпив бокал вина, — лениво объяснил допросчик. — Как и все, кто разделял с ним трапезу. Лейб-медик показал, что каким-то образом все защитные заклинания были отключены. У вас, собственно говоря, два варианта. Либо вы сейчас рассказываете о том, как именно отключили защиту государя, и кто приказал вам это сделать — либо вы рассказываете об этом, но мы вынем правду клещами. Как вам больше нравится?