Зеленая мумия

Люси, обиженная веселостью баронета, решила докопаться до истины. Спрашивать его напрямую она не желала, Арчи ничего не рассказывал невесте о своем друге, а получить какие-то сведения у отчима даже не пришло мисс Кендал в голову, поскольку она считала его ученым сухарем, ничего не смыслящим в любовных делах. В результате подстрекаемая любопытством девушка вознамерилась поговорить с миссис Джашер, надеясь, что та знает тайну Рендома: почему это он, вместо того чтобы печалиться, ходит таким довольным? Сэр Фрэнк приятельствовал с пухленькой вдовушкой и частенько наведывался к ней с визитами, тем более что Селина жила рядом с фортом. Госпожа Джашер много времени проводила в обществе офицеров, развлекая их остроумными беседами. В своем домике она устроила нечто вроде салона, где принимала респектабельных военных, флиртуя с ними, – как она утверждала, вполне невинно. С симпатичными молодыми офицерами она держалась, как мать или старшая сестра, выступая в роли мудрой наставницы. Одним словом, эта дама считалась любимицей военнослужащих, а в ее тесной гостиной в обеденные часы толпились офицеры, чтобы засвидетельствовать миссис Джашер свое почтение и выпить чашечку чая.

После убийства Болтона и кражи мумии Люси уже дважды заходила к Селине обсудить с ней эти ужасные события, но оба раза той не было дома: она уезжала в Лондон. Лишь в третий раз мисс Кендал повезло: госпожа Джашер оказалась у себя и искренне обрадовалась визиту гостьи.

– Как мило, что вы заглянули в мою крошечную обитель! – расцеловала она Люси.

Жилище вдовы представляло собой скромный сельский деревянный домик, построенный в стародавние времена у края болота. Селина арендовала его за смешную цену. Вокруг располагался небольшой садик, квадратный по форме и защищенный от паводков не слишком высокой каменной стеной. Дорога к форту петляла мимо фасада, но за болотами, доходившими до набережной и закрывавшими вид на Темзу. Летом в садике было довольно сухо, а зимой – очень сыро. Вот почему сезон туманов вдова обычно проводила в Лондоне. Но эту зиму она вдруг решила пожить в «собственном замке, невзирая на болотные испарения», – по крайней мере, так она объяснила Люси.

– Придется разжигать очаги во всех помещениях, – посетовала госпожа Джашер, провожая девушку, когда та сняла пальто, в комнату. – В конце концов, дорогая, дома и стены помогают.

После просторных апартаментов Пирамиды гостиная показалась мисс Кендал тесноватой, но Селина, дама невысокая и некрупная, гармонично вписывалась в обстановку. К тому же вдова имела неплохой вкус и обустроила комнату по всем правилам интерьерного искусства; здесь был минимум мебели, но элегантной и красивой: несколько кресел Чиппендейла, шкаф Шератона[11], столик времен Людовика XV и полированный письменный стол, который, как уверяла Селина, когда-то принадлежал несчастной Марии-Антуанетте. Стены украшали картины – в основном пейзажи и пара портретов. Безделушек Люси почти не заметила, разве что пару фарфоровых статуэток да бумажные веера из Кантона. С первого же взгляда становилось ясно, что комната принадлежит женщине: об этом свидетельствовали, например, изысканные шторы и вазы с цветами. Стены, ковер, обивка мебели – все было выдержано в розовой гамме. В этой изящной «шкатулочке» госпожа Джашер напоминала королеву фей из волшебной сказки. Симпатичная гостиная и приветливая хозяйка – вот что влекло сюда молодых офицеров из форта в те часы, когда они отдыхали от военной службы.

Улыбчивая Селина в платьице цвета чайной розы – она во всем любила гармонию – велела служанке заварить ароматный чай и зажечь розовую лампу. Комнату тотчас залил нежный свет утренней зари. Вдова усадила Люси на кушетку возле камина, а себе пододвинула кресло. На улице было сыро, висел густой туман, но плотно задернутые розовые шторы скрывали от дам унылый пейзаж, а отсутствие мужского общества позволяло им откровенно беседовать обо всем. К тому же Люси симпатизировала госпоже Джашер, несмотря на сплетни, будто вдовушка нацелилась стать хозяйкой Пирамиды.

– Что ж, моя дорогая девочка, – начала Селина, загораживая большим веером лицо от отблесков пламени. – Расскажите, как ваш отец переносит все эти несчастья?

– С ним все в порядке, – улыбнулась мисс Кендал, – хотя он весьма расстроен и сердит.

– Сердит?

– Конечно! Ведь он лишился мумии.

– Жаль беднягу Сиднея Болтона.

– По-моему, моего отчима не так сильно взволновала эта смерть, если, конечно, исключить тот факт, что он остался без ассистента. А вот мумия стоила ему девятисот фунтов, и он взбешен, что потерял ее. Тем более это – перуанский экспонат, каких в мире единицы. Профессор потому и купил ее; он собирался исследовать разницу между двумя способами бальзамирования: древнеегипетским и перуанским.

– Фу! Какой ужас! – поежилась миссис Джашер. – А полиция нашла хоть какую-то зацепку, чтобы поймать убийцу этого несчастного парня?

– Нет. Следствие зашло в тупик.