Зеленая ночь

По дороге домой Ахмед, как обычно, завернул к деревянному мосту с заржавевшими перилами. Неподалеку от моста стояло изваяние каменного барана, которое, по слухам, привезли в райцентр из села Кяхризли и собирались забрать в городской музей, да так и оставили здесь, возле дороги. Баран был вытесан из белого, щербатого от древности камня. Ноги, похожие на столбики, вросли в землю, голова походила на львиную, только изогнутые небольшие рожки напоминали бараньи.

Ахмед сел на барана, свесил ноги и почувствовал тепло разогретого солнцем за день камня. Парень сидел, слушал журчание реки, любовался краем неба, охваченным огнем заката, бросал взгляд на другой берег реки, где в зелени деревьев виднелась двухэтажная библиотека.

Линия горизонта перерезала солнце пополам, и Ахмеду вдруг до слез стало жаль полудиск светила. Подумалось вдруг, как же это — освещает и греет весь мир, а зайдет сейчас за горизонт и заночует где-то одно-одинешенько. И как же ему там будет тоскливо, бесприютно!

Ахмеду еще подумалось: стоит ему вот так сесть на каменного барана, как в голову лезут разные мысли… Он представляет, как за плечами вырастают крылья, возносят его в небо и он кружит над необъятным миром… Но как бы высоко и далеко он ни «летал», наступает момент, когда он «опускается» на землю… И все потому, что красавица Наргиз в эти минуты, возвращаясь с работы домой, всегда проходит мимо каменного барана…

…Вдруг на другом берегу реки хлопнула дверь библиотеки. Ахмед встрепенулся. Он посмотрел на противоположный берег: Наргиз запирала дверь библиотеки. Вскоре она с желтой сумкой через плечо шла по мосту. На ней было зеленое платье с короткими рукавами. Издали Ахмеду показалось, что платье коротковато. Но когда девушка подошла поближе, он не осмелился оглядеть ее внимательней.

Наргиз была, видно, озабочена, шла медленно, думая о чем-то. Поравнявшись с Ахмедом, она улыбнулась, поздоровалась, но не остановилась. Ахмеду достаточно было и этого мгновения, которого он ждал весь день. И теперь, когда Наргиз, улыбнувшись, прошла мимо, кончился сегодняшний день, и начиналось ожидание завтрашнего…

Ахмед, как обычно, не смотрел вслед Наргиз. Каждый раз ему казалось, что девушка поймает его взгляд и обидится, а значит, и улыбаться ему больше не станет. И тогда Ахмеду незачем будет приходить сюда, садиться на каменного барана с львиной головой и ждать. И конечно, не будет улыбки Наргиз. Этого Ахмед не вынесет. И все же юноша не удержался, посмотрел вслед девушке, но уже тогда, когда зеленое платье Наргиз исчезло за поворотом. И Ахмеду почему-то захотелось опять увидеть Наргиз, но уже в желтом платье, в тон сумке.

Солнце уже зашло, а зной все еще не спадал, дышать было нечем. Хотя на улицах резко поубавилось машин, в воздухе висело пыльное марево. Репродуктор перед кинотеатром гремел на полную мощность — это перед сеансом крутили музыку из индийских кинофильмов. Подростки, юноши толкутся перед входом, слушают музыку, лузгают семечки, выпрашивают друг у друга «бычки». «Пойти туда, что ли?» — подумал Ахмед, но теплая спина каменного барана удерживала его.

На мосту с транзистором в руке показался сверстник Ахмеда — Муршуд, рыжеволосый, черный от загара паренек в лихо распахнутой рубашке. Ахмед решил, что в кино он не пойдет, а лучше отправится с Муршудом домой. Муршуд подошел и легонько толкнул его локтем, заставив подвинуться.

Ахмед придвинулся почти вплотную к рогам барана, Муршуд сел рядом и протянул приятелю транзистор — подержи, мол, и тут же, вытащив из кармана пригоршню мятых рублевок, стал расправлять их, аккуратно складывая одну к другой. Покончив с деньгами, Муршуд спрятал их в карман.

— Сегодня двадцать машин помыл, — похвастался он. — С тех пор как в районе появились «Жигули», работенки хватает!