Зеленая ветвь

— Да, да, рублей, — согласилась Анна. — Три миллиона рублей — это колоссальная сумма. На такие деньги можно безбедно прожить жизнь. Лоренцо говорил, что, если ему не удастся переехать во Францию, он направится в Россию. Он прочитал, что на юге России есть много провинций, где растут тутовые деревья, значит, там можно внедрить шелководство. Для этого нужны знающие, трудолюбивые люди. Он хотел заняться шелководством у вас на родине. Я могу научить вас этому делу. Вы со временем вернетесь на родину и займетесь шелководством. Начнете производить шелк — и сразу разбогатеете. Затем научите своих соотечественников, и они тоже разбогатеют… Подумайте только: вы ежегодно сэкономите своей стране три миллиона! Три миллиона, которые ваша страна ежегодно платит итальянцам. Подумайте об этом!.. Я научу вас шелководству, открою все секреты производства шелка. Это так увлекательно!

— Вы, наверное, очень любите шелководство?

— Обожаю… Вы не знаете, как интересно разматывать нити высушенных коконов. Разматывать тонкие, как паутинки, нити. Это настоящее волшебство!..

В иссиня-черных глазах Анны зажглись веселые огоньки.

— Всякое дело — даже самое трудное, если любишь его, становится легким, — задумчиво произнес Райкос.

— Как хорошо вы сказали! — воскликнула она. — Это так верно! Я научу вас делать шелк… Научу любить его. Это будет мой скромный подарок России… Вы еще не понимаете, какой ценный это будет подарок! Пойдемте, я покажу вам свое шелководческое хозяйство. Пойдемте! — И она повела его в лес тутовых деревьев.

Пройдя несколько посадок, они очутились на полянке, где стояли невысокие глинобитные домики, похожие на русские печи.

— Здесь после мойки сушатся коконы, — пояснила Анна. Она раскрывала перед гостем секреты сложного хозяйства.

…К концу осмотра плантации Райкос уже имел представление о том, как изготовляются шелковые ткани.

— В следующий раз я приду к вам с тетрадкой и запишу все, что вы мне рассказали. Вы действительно преподнесли мне бесценный дар… В следующий раз…

— Следующего раза не будет, господин губернатор, — снова перешла на официальный тон Анна.

— Почему?..

— Я уже объяснила вам… Ухожу в монастырь.

— О, не говорите о монастыре! Если вы совершите это… знайте, я пущу себе пулю в лоб!

Анна побледнела.

— Замолчите! Замолчите! И поклянитесь, что никогда не сделаете этого. Вы же верующий! Вы погубите свою душу…

— Это вы погубите мою душу! Вы!

Анна с ужасом посмотрела на него.

— Вы страшный человек… Безумец. Недаром вас боятся даже турки. Подумайте о своих родных, близких. Есть же у вас родные! Родители — мать, отец, братья, сестры, жена, невеста, дети? Скажите правду!

— Я всегда говорил всем только правду… Нет у меня родителей… Я даже не знаю их… Жены и детей тоже не было. И невесты нет. Есть девушка, с которой я связан странными чувствами, пожалуй, даже привязан к ней. Пишу ей письма, совершенно не зная, будет ли она их читать. Уже два года мы с ней в разлуке, мне о ней ничего не ведомо. Может быть, она уже вышла замуж. Может, полюбила другого. Может, ее уже нет на свете… Я к ней привязан, человек должен быть к кому-то привязан. Она моя соотечественница и землячка. Жительница тех дорогих мне мест, связанных с моим детством и юностью… Человеку страшно, когда он одинок…

— Ваши слова, Николас, ранят мне сердце. Я хочу, чтобы вы были счастливы. Не говорите более ничего. Слышите, ничего! — Она приложила ладонь к его губам. — Молчите, молчите, безумец!

Они стояли среди стволов тутовых деревьев. И вдруг Райкос привлек ее к себе, крепко обнял и поцеловал в губы.

Она не сопротивлялась, только шептала:

— Вот видишь… видишь… Я же говорила, что никакая дружба между нами невозможна. Никакая дружба, если есть любовь. Ничто не заменит любовь… ничто…

И казалось им, что вокруг все замерло, остановилось время, остановилось солнце, утих ветер… Они слились в нечто целое, неделимое.

Когда Анна освободилась из его объятий, она проговорила:

— Безумный, что мы натворили!..

— Видно, это судьба. От нее не уйти ни вам, ни мне. Мы должны обвенчаться…

— Замолчите!.. Как вы можете говорить такое женщине, потерявшей мужа и детей! Разве могу я, не выдержав траурного срока, облачиться в свадебное платье!.. Вы не знаете обычаев нашей страны — после смерти супруга должно пройти не меньше трех лет. Лишь тогда женщина имеет право выйти за другого. Меня проклянут во всех церквях, соотечественники будут плевать при встрече!

— Я обещаю ждать! Обещаю выждать все траурные сроки…