Зеленая ветвь

Поняв, что его власть над гарнизоном окончилась, генерал сам явился в сенат и потребовал особых полномочий. Сенаторы встретили его так же, как и солдаты на площади Трех Адмиралов.

47 ОПОЗДАЛИ…

В то время, когда на площади Трех Адмиралов генерал Жерар пытался склонить на свою сторону войска, в сенате-герузии произошло важное событие: собрание сенаторов утвердило верховную комиссию для управления страной под председательством брата покойного президента графа Августина Каподистрии.

Узнав об этом, Алмейда и Райкос облегченно вздохнули: избранием верховной комиссии заканчивалось безвластие в стране.

Они вышли из зала заседания в приемную и, посмотрев друг на друга, поняли, что их волнует один и тот же вопрос.

— Интересно, кого заговорщики хотели поставить на место убитого президента? — спросил Алмейда.

Райкос улыбнулся.

— Этот же вопрос интересует и меня.

В здании сената находилась и квартира русского резидента барона Рикмана. Когда они проходили длинной застекленной галереей, которая вела к крыльцу, Алмейда вдруг крепко сжал за локоть Райкоса.

— Подождите… Гляньте на окно слева.

Райкос остановился и посмотрел в сторону, куда показал Алмейда. Проем открытого окна был задернут тонкой шелковой занавеской. Через прозрачную ткань хорошо просматривалась комната, освещенная солнечными лучами, проникающими через окно напротив.

За столом сидело трое. Райкос узнал в них рыжеватого Рикмана, длиннолицего Доукинса и курносого подвижного де Руана.

— Похоже, что мы стали свидетелями заседания трех дипломатов, прошептал Райкос. — Пойдемте…

— Нет, подождите. Это может быть весьма интересно. К тому же они нас не видят… Ба, с ними еще и Пеллион! Он им докладывает, — сказал Алмейда.

Круглый, как шар, начальник сухопутных войск подполковник Пеллион был любимцем генерала Жерара. За окном звучал его скрипучий голос:

— …С кончиною президента в Греции не стало более правительства, и генерал Жерар полагает, что наступило время взять страну под защиту трех держав… Поэтому он обращается к вам, господа резиденты, и просит назначить его главнокомандующим.

— Да ведь этот спектакль французский и английский резиденты разыгрывают для вашего соотечественника. Заговорщики уже давно решили поставить у власти Жерара, — прошептал Алмейда. — Интересно, поймается ли на их удочку барон Рикман?

После некоторой паузы прозвучал голос Рикмана:

— Господа, я не понимаю генерала Жерара, француза, состоящего на службе у суверенного греческого государства. Какое он имеет право, не являясь подданным Греции, решать вопрос о правительстве сей страны? Мы, резиденты, не вмешиваемся во внутренние дела независимой страны, мы гарантировали ей независимость!

— Позвольте, но мы же взяли Грецию под свое покровительство! закричали в один голос де Руан и сэр Доукинс.

— Да, сядьте, пожалуйста, господа, — жестом гостеприимного хозяина успокоил их Рикман. — Сядьте, — повторил он и, когда гости уселись, продолжал: — Я думаю, что этот вопрос касается внутреннего устройства Греции, и решать его может только правительство.

— В том-то и дело, дорогой барон, что генералу в данный момент не к кому обратиться, — воскликнул де Руан.

— Правительства в Греции нет. Оно не существует с того момента, как погиб президент, — пояснил Доукинс.

— Господа, вы на сей счет плохо проинформированы, — с укоризной покачал массивной головой Рикман и поднял исписанный листок бумаги. — Сию грамоту мне только что вручил секретарь. Она гласит о том, что несколько минут тому назад закончилось заседание герузии, где избрано новое правительство Греции — верховная комиссия в составе трех человек: господина Коллети, господина Колокотрониса и графа Августина Каподистрии. Граф — глава комиссии и председатель правительства.

— Как у этих греков все быстро делается! — всплеснул руками де Руан.

— Черт возьми, — вздохнул Доукинс и понимающе посмотрел на французского коллегу.

Оба резидента — французский и английский — поднялись с кресел. Алмейда опять потянул за руку Райкоса.

— Теперь нам, пожалуй, можно вернуться в зал заседаний и об услышанном поведать секретарю…

— Зачем? Это отлично сделает Рикман.

— А вы догадливы, Райкос.

— Все ясно. Рикман разгадал, какую интригу затеяли заговорщики.

— Да, но позвольте обратить ваше внимание на то, чего вы, дорогой Райкос, не заметили, — сказал Алмейда.

— Слушаю вас.

— Так вот-с. Отказ вашего резидента пойти на поводу у французского и английского правительств означает, что пехота этих держав пока не высадится в Навпали и их корабли не будут угощать нас ядрами…

— Вы хотите сказать, что, если бы Рикман поддержал своих коллег, они бы оккупировали столицу Греции?

— Немедленно! Французские и английские корабли этой ночью подошли вплотную к нашим бастионам.

— Вы считаете, что позиция русского министра сдержит их?

— Несомненно. Одно дело — напасть на греческую крепость и совсем другое дело — столкнуться с пушками русской эскадры, вступить в конфликт с Россией…

— Да, разница есть…