Зеленая жемчужина. Мэдук

– На мой взгляд, слишком ретиво! – возразил Шимрод. – В один прекрасный день, когда твои почетные гости опоздают к ужину, не удивляйся – их окровавленные останки будут разбросаны по двору.

– Я редко принимаю гостей, – сказал Мурген. – Тем не менее, если ты настаиваешь, я посоветую Вусу и Вувасу проявлять бдительность не столь агрессивно.

В зал то ли вошла, то ли влетела босая сильфида с серебряными волосами. У нее в руках был поднос с бутылью синего стекла и парой причудливо искривленных бокалов. Сильфида поставила поднос на стол, украдкой покосившись на Шимрода, и наполнила бокалы темно-красным вином. Один бокал она протянула Шимроду, другой подала Мургену, после чего вылетела из зала так же бесшумно, как появилась.

Чародей и его отпрыск молча пригубили вино из прозрачных голубых бокалов. Шимрод разглядывал содержимое подвешенного у камина светящегося зеленого шара. Казалось, в глубине глазниц маленького черепа поблескивал интеллект, враждебно отвечавший взглядом на взгляд.

– Он все еще жив? – поинтересовался Шимрод.

Обернувшись, Мурген посмотрел на мерцающий шар. Черные искорки в глазницах словно чуть сместились – теперь они вызывающе встречали взгляд Мургена.

– Возможно, какие-то последние флюиды сущности Тамурелло еще блуждают в замкнутом пространстве – как привкус настойки, если можно так выразиться. А может быть, это всего лишь впечатление, созданное жизненной силой самого зеленого газа.

– Почему бы тебе не уничтожить и шар, и газ, и все эти «привкусы» раз и навсегда?

Мурген усмехнулся:

– Если бы я знал все, что можно узнать, вероятно, я бы так и сделал. С другой стороны, в таком случае я мог бы знать, что этого делать не следует. Поэтому я не тороплюсь с окончательным решением. Нарушать кажущееся равновесие, на мой взгляд, неосмотрительно и небезопасно.

– Но на самом деле этого равновесия нет?

– Равновесия никогда нет.

Шимрод промолчал. Мурген продолжал:

– Я доверяю инстинктам. Я чувствую, что где-то что-то постепенно готовится. Кто-то надеется застать меня врасплох, пока я предаюсь грезам наяву, упоенный и отягощенный властью. Возможность нападения вполне реальна – я не могу одновременно следить за всем, что происходит.

– Но кто способен вынашивать такие замыслы? Зеленый газ, пусть даже с привкусом Тамурелло?

– Не обязательно Тамурелло.

– Тогда кто же?

– Меня постоянно беспокоит один вопрос – я задаю его себе как минимум раз в день: куда делась Десмёи?

– Она исчезла, когда сотворила Карфилиота и Меланкте – таково общепринятое представление.

Рот Мургена покривился:

– Все ли так прямолинейно, на самом деле? Могу ли я поверить, что Десмёи завещала выполнение своего плана отмщения таким, как Карфилиот и Меланкте – извращенному выродку и вечно недовольной мечтательнице?

– Побуждения Десмёи всегда были загадочны, – пожал плечами Шимрод. – Должен признаться, я никогда не подвергал их тщательному анализу.

Мурген смотрел в огонь:

– Из искры возгорелось пламя. Злобу Десмёи возбудил, казалось бы, тривиальный импульс: отказ Тамурелло удовлетворять ее эротические прихоти. К чему же такие сложности? Почему она не отомстила, просто-напросто, самому Тамурелло? Предназначена ли Меланкте служить инструментом возмездия? Если так, планы ведьмы провалились. Карфилиот вдохнул зеленый дым, тогда как Меланкте едва почуяла его.

– Тем не менее воспоминание о первом впечатлении, по-видимому, продолжает ее завораживать, – заметил Шимрод.

– Надо полагать, зеленый дым вызывает мгновенное привыкание, как сильнейший наркотик. Тамурелло проглотил зеленую жемчужину – и теперь корчится в стеклянном шаре, пропитанный насквозь зеленой субстанцией. Нет никаких признаков того, что ему это нравится.

– Незавидное положение Тамурелло само по себе можно рассматривать как успешную месть.

– Да, но личной мести недостает величия, масштаба! Для Десмёи Тамурелло олицетворял не только себя, но и всех себе подобных. Кто способен измерить бездны злобы и порока? Их можно только ощущать, они вызывают изумление!

– Скорее содрогание.

– На мой взгляд, полезно учитывать, что Десмёи, создавая Карфилиота и Меланкте, пользовалась магией демонов, происходящей из мира Ксабисте. То, что мы воспринимаем как «зеленый газ», может быть воплощением самой ведьмы в форме, навязанной условиями Ксабисте. Если это так, она, несомненно, с нетерпением ждет возможности восстановить свое привычное обличье.

– Ты считаешь, что Десмёи и Тамурелло могут быть закупорены вместе в этом стеклянном шаре?

– Всего лишь гипотеза. Тем временем мне приходится бдительно следить за Джоальдом и предохранять его чудовищную громаду от любых воздействий, способных нарушить его древний сон на дне океана. Когда у меня освобождается час-другой, я изучаю магию демонов Ксабисте, двусмысленную и предательски уклончивую. Таковы мои основные занятия.

– Ты упомянул, что собирался вызвать меня в Свер-Смод.

– Именно так. У меня вызвало серьезное беспокойство поведение ночной бабочки.

– Обычной ночной бабочки?

– Судя по внешнему виду, в ней не было ничего особенного.

– И теперь мне надлежит иметь дело с бабочкой?