Зеленая жемчужина. Мэдук

– Так тому и быть, – уступил Казмир.

Эйласа и Друна провели в комнаты Восточной башни, где они выкупались и переоделись, после чего спустились, чтобы поужинать с королевской семьей. По этому случаю Казмир решил воспользоваться Зеленым залом, получившим такое прозвище благодаря панелям из зеленоватой мореной ивы и огромному серо-зеленому ковру с вышитой россыпью красных цветов.

Когда Эйлас и Друн прибыли в Зеленый зал, их уже ожидали Казмир и его домочадцы. Других гостей не было – по-видимому, ужин действительно должен был носить исключительно неформальный характер. Король Лионесса стоял у камина и щелкал грецкие орехи, бросая скорлупки в огонь. Королева Соллас мирно сидела неподалеку, как всегда напоминая мраморную статую – ее уложенные кольцами бледно-золотистые косы облекала сетка мелкого жемчуга. Мэдук стояла в стороне, глядя в потрескивающее пламя камина с отсутствующим выражением – мысли ее явно блуждали где-то далеко. Она позволила одеть себя в темно-синее платье с белым кружевным воротником; волосы ее были перевязаны белой лентой так, чтобы медно-рыжие кудри выгодно обрамляли лицо более или менее упорядоченными локонами. Леди Этарре, заведовавшая гардеробом принцессы (Мэдук не позволяла леди Восс заходить в свои апартаменты), сообщила королеве Соллас:

– Наконец-то она не походит на лесное привидение!

Стоявшая тут же леди Восс не преминула заметить:

– Ее настроения непредсказуемы.

– Кто знает, что у нее на уме? – фыркнув, отозвалась королева. – Благодарю вас, леди Этарре, вы можете идти. – Когда леди Этарре, опустившись в реверансе, покинула гостиную, Соллас продолжала: – Учитывая весьма сомнительное происхождение Мэдук, которое нам, разумеется, не пристало обсуждать, переменчивость ее настроений неудивительна.

– Возникла необычная ситуация, – весомо произнесла леди Восс. – Тем не менее указания короля недвусмысленны, и не мне сомневаться в их многозначительности.

– Здесь нет никакой тайны, – пожала плечами Соллас. – Мы надеемся выгодно выдать ее замуж. Тем временем придется терпеть ее причуды.

Сидя в Зеленом зале, королева Соллас украдкой оценивала внешность и поведение принцессы.

– Мэдук никогда не станет настоящей красавицей, – думала королева, – хотя невозможно не признать, что ей свойственна некая небрежно-вызывающая привлекательность. – Ей недоставало округлости в тех местах, где это имело значение, и не было никаких признаков того, что эта округлость когда-либо разовьется в полной мере. – А жаль! – без особого сожаления говорила себе Соллас. Зрелость и полнота – важнейшие элементы привлекательности. Мужчинам нравится хвататься за что-нибудь существенное, когда на них находит настроение – об этом королева Соллас могла судить по собственному опыту.

По прибытии Эйласа и Друна присутствующие заняли места за столом. Король Казмир разместился во главе стола, король Эйлас – на другом конце. Королева Соллас сидела с одной стороны, а принц Друн и Мэдук – с другой.

Ужин, как и обещал Казмир, отличался относительной простотой: подали лосося, тушенного в вине, рагу по-крестьянски из вальдшнепа с луком и перловкой, рулет из вареной бараньей головы с петрушкой и смородиной, жареных уток с начинкой из оливок и репы, олений окорок под красным соусом и десерт – сыры, маринованный язык, груши и яблоки.

Мэдук задумчиво сидела, удовольствовавшись кусочком жареной утки, глотком вина и несколькими виноградинами из большой корзины с фруктами, стоявшей посреди стола. На любые попытки Друна завязать разговор принцесса отвечала неохотно и принужденно – озадаченный Друн решил, что Мэдук, судя по всему, всегда так себя вела в присутствии короля и королевы.

Пиршество закончилось. Некоторое время гости и хозяева замка отдавали должное сладкому мягкому вину под наименованием «Фиалороза» – его подавали в традиционных приземистых кубках из лилового стекла, изогнутых и скрученных так, чтобы ни один не напоминал формой другой. Наконец король Казмир дал понять, что собирается отойти на покой, все присутствующие встали, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим апартаментам.

С утра Эйлас и Друн не спеша позавтракали в небольшой солнечной гостиной, примыкавшей к их комнатам. Вскоре появился главный сенешаль, сэр Мунго, сообщивший, что король Казмир будет рад побеседовать с королем Эйласом, когда тому будет удобно, или безотлагательно, если его тройское величество не возражает. Эйлас принял это предложение, и сэр Мунго провел его в гостиную короля, где Казмир поднялся навстречу гостю.

– Не соизволите ли присесть? – спросил Казмир, указывая на кресло. Эйлас поклонился и уселся. Казмир занял похожее кресло рядом. Повинуясь жесту Казмира, сэр Мунго удалился.

– Мое посещение – не только приятная возможность немного развлечься, – начал Эйлас. – Мы могли бы, кроме того, обменяться мнениями – нам редко удается встретиться наедине.

Казмир кивнул:

– Тем не менее мир продолжает существовать. Недостаточность нашего общения не привела к ужасным катастрофам.