Зеленоглазое чудовище. Венок для Риверы

Но когда Элейн уже взялся за ручку наружной двери, Фокс как-то непонятно хрюкнул, Элейн обернулся и увидел на лестнице Фелисите де Сюзе. Она была в дневном наряде и в неярком свете прихожей казалась бледной и измученной. Секунду они смотрели друг на друга через стеклянную дверную панель, а затем девушка сделала рукой нерешительное и какое-то незаконченное движение. Элейн выругался про себя и вернулся назад в прихожую.

— Вы хотите поговорить со мной? — спросил он. — Что вас подняло в такую рань?

— Не могла спать.

— Сочувствую, — сказал он из вежливости.

— Думаю, мне нужно поговорить с вами.

Элейн кивнул Фоксу, вошедшему в прихожую следом.

— Наедине, — сказала Фелисите.

— В этом деле инспектор Фокс работает вместе со мной.

Она с неудовольствием посмотрела на Фокса.

— Ну да все равно… — сказала она и, поскольку Элейн молчал, добавила: — Боже мой!

Она стояла на третьей ступеньке от подножия лестницы, стояла без стеснения, прекрасно сознавая, какую представляет собой картину.

— Лайла сказала мне, — начала она, — про вас и про письмо. Я имею в виду, что вы его у нее отобрали. Я думаю, у вас составилось довольно туманное представление, будто бы я послала Лайлу выполнить вместо себя грязную работу, верно?

— Это не имеет значения.

— Я была совершенно bouleversee[31]. Я знаю, ужасно было посылать ее туда, но, между прочим, я думаю, она с радостью занялась этим. — Элейн обратил внимание на то, что верхняя губа Фелисите полнее нижней и что улыбка у нее кривая. — Дорогая Лайла, — продолжала она, — ведет не слишком богатую событиями жизнь, поэтому ее безумно занимают мелкие треволнения других людей. — Она посмотрела на Элейна уголком глаза и добавила: — Мы все ее обожаем.

— О чем вы хотите спросить меня, мисс де Сюзе?

— Вы не могли бы отдать мне письмо? Прошу вас!

— В свое время вы его несомненно получите.

— Не сейчас?

— Боюсь, сейчас это невозможно.

— Довольно печально, — сказала Фелисите. — Я полагаю, мне следовало по-настоящему во всем признаться.

— Если это относится к нашему делу, — согласился Элейн. — Я занимаюсь только смертью мистера Риверы.

Она прислонилась спиной к перилам, вытянула ноги и, посмотрев вниз, приняла такое положение, чтобы Элейн мог их как следует разглядеть.

— Я предложила бы вам пойти куда-нибудь, где можно посидеть, — сказала она, — но, похоже, здесь единственное место, где за углом не притаился второразрядный шпик.

— Тогда останемся здесь.

— С вами не очень легко разговаривать.

— Мне очень жаль. Буду рад выслушать все, что вы хотите нам сообщить, но, сказать по правде, у нас впереди тяжелый день.

Они стояли, испытывая взаимную неприязнь. «Она превратится со временем в продувную штучку, — думал Элейн. — Возможно, ей нечего на самом деле сказать; у меня есть кое-какие факты, но я затрудняюсь сказать, в чем именно их смысл». — «Минувшей ночью я не обратила на него внимания, — думала Фелисите, — и напрасно. Если он узнает, каким на самом деле был Карлос, он будет презирать меня. Он выше Неда. Хорошо бы он оказался на моей стороне и оценил мои мужество, молодость и привлекательность. Например, что я моложе Лайлы, а у меня уже двое возлюбленных. Интересно, какого сорта женщины ему нравятся. Пожалуй, мне страшновато».

Она опустилась на ступеньку и обхватила руками колени — юная, немного похожая на мальчишку, подобие gamine[32].

— Все об этом проклятом письме. Нет, конечно, не проклятом, поскольку оно от человека, в которого я очень влюблена. Вы наверняка прочли его.

— Увы, да.

— Мой дорогой, меня это не волнует. Только, вы сами в этом убедились, письмо, между прочим, имеет секретность номер один, и я буду чувствовать себя неуютно, если все это выйдет на поверхность, тем более что оно абсолютно никак не связано с вашей маленькой игрой. Не может быть ничего менее к ней относящегося.

— Прекрасно.

— Но мне кажется, я доказала все, что нужно, не так ли?

— Вы сделаете удачный ход, если добьетесь этого.

— Ну что же, попробую, — сказала Фелисите.