Зеленые погоны Афганистана

Душанбинский полк всю войну действовал в самом напряженном режиме, день за днем. Одни и те же ущелья приходилось брать по нескольку раз, сначала в начале 80-х, затем в середине. Военнослужащие полка, пограничники наземных подразделений и частей Советской армии честно выполняли свою ратную работу. Однако ситуация в Афганистане не улучшалась. Это происходило потому, что в ходе афганской кампании советским руководством с самого начала было сделано немало ошибок.

Основной ошибкой было во всем прислушиваться к мнению тогдашнего руководства Афганистана. Руководители этой горной страны своей деятельностью противопоставили нас афганскому народу. Мы, по указанию их начальников, что-нибудь сделаем, да не там и не так. Народ озлобляется, в результате противник пополняет свои ряды. Мне доводилось общаться с разными афганцами — нс простыми людьми, и с теми, кто рангом повыше. Как-то мне даже довелось встретиться с губернатором Файзабадского округа. Он мне тогда лепешку мумие подарил… Сами афганцы — народ простой, хороший. Но теперь, с позиций времени, могу сказать режим, на который была сделана ставка, все-таки доверия не заслуживал.

Особенно мне запомнилось общение с афганскими вертолетчиками. Это были очень опытные пилоты и отчаянные бойцы, которые не боялись выполнять самые трудные задания. Но вот к матчасти относились наплевательски, гоняли свои вертолеты, как автомобили, пока что-нибудь не сломается. О том, что такое регламентные работы и профилактика, они, похоже, даже не подозревали.

Экипаж майора Бусарова на фоне вертолета с афганскими опознавательными знаками

В 1987 году накал боевых действий стал ниже, однако операции продолжали проводиться с той же периодичностью, что и в предыдущие годы. Порой полк нес потери. Однако нужно заметить, что речь шла о потере машин, но не людей. Экипажи старались спасти всеми возможными, а порой и невозможными способами, своих не бросали. Во время полетов над афганской территорией я требовал, чтобы мои подчиненные обходили кишлаки. В кишлаке легче укрыться, да и бомбить в ответ не будешь. Мы не воевали с мирным населением. И именно в небе над кишлаками часто теряли машины. У Чашимдары было сбито два «борта». Еще два Ми-8 в разное время потеряли около Имам-Сахиба. Там же был подбит Ми-24, который пилотировал капитан Артемов. Этот Имам-Сахиб вообще считался бандитским гнездом. Помню, один вертолет был сбит рядом с ним. Экипаж мы тогда спасли, но сам «борт» сгорел. От фюзеляжа почти ничего не осталось, сохранилась только хвостовая балка да лопасти. Они так и лежали — крест-накрест.

К концу 1987 года сказалось постоянное напряжение, и я попросил командование о переводе. Хотел перебраться в Петрозаводск, но мне предложили должность в Москве, начальником службы безопасности полетов. Что касается полка, которому отдано несколько лет своей жизни и службы, то он продолжал воевать. Пилоты прошли многие выпавшие на их долю испытания. Уже в столице, в 1988 году, я узнал он о гибели командира эскадрильи Карпова. Его сбили «Стингером». Позже, в начале 1989 году, также «Стингером» был сбит вертолет Ильгиза Шарипова. Тогда погибли старшие лейтенанты Долгарев и Щеняев, старшие прапорщики Залетдинов и Клименко, и Война в Афганистане заканчивалась, и все же продолжала забирать испытанных огнем авиаторов до последнего дня.

За мужество и героизм личного состава, проявленные при защите Государственной границы СССР и оказание интернациональной помощи, в 1989 году моя родная часть была награждена орденом Красной Звезды. Вскоре после окончания афганской кампании распался Советский Союз. И почти сразу началась гражданская война в Таджикистане. В конце 90-х бывшему Душанбинскому авиаполку пришлось сменить «прописку». Сейчас он несет службу на другом участке теперь уже российской границы. Но это уже совсем другая история.

Полковник Вячеслав Сухов родился 6 мая 1946 года, в Горьковской области, в закрытом городе Арзамас-16 (ныне Саров). После школы поступил в Балашовское Высшее военное авиационное училище летчиков. В 1968 году, после распределения, был направлен в авиацию пограничных войск. Проходил службу в Чите, затем — в Воркуте.