Зеленый шарф (СИ)

— Ну, не могу же я отпустить тебя одного на вражеский факультет, — расплылся в улыбке Малфой.

Гарри быстро огляделся по сторонам и обхватил Драко руками.

— Драко! Когда ты со мной такой, я вообще не понимаю, как мы с тобой могли ссориться, — Гарри потерся щекой об его волосы. — Если бы ты сразу был таким…

— Если бы ты сразу принял мою дружбу…

Гарри заметил, как нахмурился Драко, и поспешил его успокоить.

— Зато теперь ты мой, — быстро прошептал он, чтобы поскорее развеять совместные печальные воспоминания. — А я твой, — и крепко поцеловал свое белобрысое сокровище. — Пойдем собираться, Малфой, а то я от тебя так и не оторвусь.

В гриффиндорскую башню парни вошли вместе. Полная Дама тяжело вздохнула, открывая перед ними двери:

— Я ведь в последний раз тебя сюда впускаю, да, Гарри Поттер?

— Похоже на то, — согласился Гарри и решительно шагнул внутрь, втягивая за собой Малфоя.

Вместе они проследовали через наполненную напряженным молчанием гриффиндорскую гостиную, вошли в спальню, и Гарри махнул рукой на свою кровать.

— Располагайся.

Драко, не долго думая, блаженно растянулся на поттеровской постели, а Гарри принялся кидать вещи в безразмерную сумку. Сердце тоскливо сжималось.

Может быть, он совершает ошибку? Вдруг привязанность Драко через неделю пройдет, и он останется один на чужом враждебном факультете? Гарри обвел стены глазами. Вся эта комната, полосатые стены, кровати с бордовыми пологами, огромные окна с видом на синие горы напоминали декорации, в которых он играл в первом акте давно надоевшей пьесы. Долгое время они были его жизнью, важной частью него, его домом. Как же так случилось, что всего за два дня они стали для Гарри чуждыми и пустыми, а то единственное, ради чего хотелось жить, валялось сейчас на его кровати, уютно уткнувшись носом в его собственную подушку, и рассеянно ловило и отпускало золотой снитч?

Вид Драко, растянувшегося на его кровати, в которой Гарри постоянно думал о нем на протяжении семи лет, неважно, какие это были мысли, главное, что они никогда не отпускали его до конца, подняли в душе невыносимую волну желания. Драко не успел удивленно распахнуть глаза, как Гарри уже лежал рядом, вжимался, обнимал, целовал везде и запускал жадные руки под белоснежную рубашку. Драко, как обычно, понял его без слов.

— Думал здесь обо мне, да, Поттер? — в его голосе сквозили легкое сочувствие и неприкрытое торжество.

— Думал, думал, думал, — Гарри мстительно зашипел ему в ухо на парселтанге, все сильнее придвигаясь к горячему телу.

Драко застонал, резко вжался в него бедрами и исступленно впился в губы, запуская руку в разлохмаченные черные волосы.

В таком виде их и застал Рон Уизли, вошедший в этот момент в спальню — яростно ласкающих друг друга, умирающих от наслаждения и издающих неприлично страстные стоны. Руки Малфоя уже забрались под поттеровскую футболку и быстро скользили по его телу, царапая и оглаживая везде, а пальцы Гарри нетерпеливо стягивали черную завязку с малфоевского хвоста, выпуская на волю роскошные белые волны.

— Что ты застыл в дверях, как истукан, Рон? — на пороге показалась Гермиона, охнула и прикрыла рот ладонью.

Парни, услышав посторонние звуки, с трудом оторвались друг от друга, мутными глазами раздраженно посмотрели на вошедших и нехотя сели на кровати, все еще не отводя друг от друга глаз и не разнимая рук. Волосы Драко белоснежным покрывалом падали на плечи и стекали тонкими ручейками на спину, измятая рубашка выбилась из брюк, расстегнутый ворот приоткрывал грудь и ключицы с прозрачной тонкой кожей и синей жилкой, бьющейся в аккуратной ямке под шеей. При взгляде на трогательную жилку Гарри почувствовал, как у него от нежности защемило сердце. Он отвернулся подальше от своего искушения и перевел взгляд на бывших друзей. Рон таращился на него с откровенной ненавистью, а Гермиона с недоумением и интересом.

— Пошли вон отсюда, гомосеки, — прохрипел красный от злости Рон, — идите сосаться в свой змеевник. Там таким, как вы, самое место.

— Что, Уизли, самому не обломилось, теперь психуешь? — Гарри, услышав за своей спиной холодный издевательский голос, обернулся и в немом изумлении уставился на Драко. Он всегда знал, что Малфой был хорошим психологом, быстро находил болевые точки врага и бил без промаха. Но сейчас? Рон?

— Ты, видимо, совсем спятил, Малфой, — рыжий постарался придать голосу как можно больше брезгливости.

— Видимо да, — Драко улыбнулся так тонко и хищно, что Гарри внутренне сжался. Он по своему опыту помнил, что от этой улыбки хорошего ждать не придется. — Спятил. От счастья. Потому что повезло мне, а не тебе, деревенщина. Потому что твой Поттер меня, а не тебя целует своими жаркими нетерпеливыми губами, потому что ночью ненасытно стонет подо мной, а не под тобой, потому что он принадлежит мне до последней косточки, до последней капли его восхитительной спе…

— Сектусемпра!

— Протего! Лигабис!

Выкрик Гарри снова успел на миллисекунды опередить взбешенный вопль Рона. Малфоя накрыл прочный защитный купол, а толстые веревки прочно стянули веснушчатые руки и ноги.