Зелёный пёс Такс и два лысых лгуна

Он всегда любил высокие спинки у мебели и удобные широкие подголовники. Но сейчас впервые пожалел о своей привычке. Мили утонула в его кресле, сбоку ее совсем не было видно. А сесть на стол или нависать над нею он бы не смог — до сих пор стеснялся смотреть ей прямо в глаза. Да и не смог бы чувствовать себя непринужденно в такой позе. Поэтому просто взял ее руку, жестом приглашая встать.

— У тебя здесь нет подслушивающих заклинаний?

Выбравшись из кресла, Мирелла с любопытством рассматривала обстановку.

— Надеюсь, что нет. Совсем недавно проверяли.

— И подсматривающих? — лукаво посмотрела на него.

Раздался осторожный стук в дверь, на пороге появилась секретарь, толкая перед собой сервировочую тележку. Аккуратно подкатила ее к дивану, стоявшему под стенкой, вышколено кивнула головой и тихо исчезла.

— Твоя помощница чем-то огорчена, — отметила графиня.

— Возможно. Сегодня она вообще ведет себя странно…

— Наверное, неравнодушна к тебе.

— Она?! Мой секретарь — эталон здравомыслия и организованности. Никогда не допустит, чтобы ее эмоции мешали работе.

— Ох, Снуффи! Ты ничуть не изменился… — Мирелла ласково улыбнулась и подошла к нему ближе. — Ничего не замечаешь вокруг кроме своей работы.

— Ты думаешь? — руководителя Ордена Бездонной Чаши, Великого магистра Снуфелинга настолько смутило это замечание, что он почувствовал, как краснеет.

— Конечно! Например, ты мог бы обнять меня еще несколько минут назад, но почему-то только зря теряешь время.

— Ох, Мили!

Он осторожно сжал в объятиях свое сокровище и вдохнул аромат ее волос — такой знакомый… и такой забытый.

— Ты все еще любишь меня?

Снуфелинг ничего не ответил, лишь крепче прижал ее к себе.

— Ты пользуешься все тем же парфюмом… — таинственным голосом сообщила Мирелла.

— Это плохо?

— Наверное… Это будит во мне давние и очень провокационные воспоминания…

В этот раз архимаг не сплоховал — намек уловил и сразу же среагировал на него. На несколько мгновений мир вокруг перестал для них существовать, важным было только то, что они снова вдвоем.

— Я уже больше трех лет как вдова, — вдруг тихо сказала графиня Баракудер, когда они, отдышавшись после поцелуя, чинно сидели на диване, держась за руки как школьники.

— Знаю.

— Почему же ты ни разу не напомнил о себе? Мог бы хотя бы заглянуть в мой салон.

— Да я уже, наверное, лет пять не бывал в столице. По правилам приличия… и вообще по правилам я должен был бы навестить, в первую очередь, гильдию. А там есть люди, которых я совершенно не хочу видеть, и кто не обрадовался бы моему визиту. Пришлось бы выяснять отношения с главой гильдии, что не принесло бы ордену ничего хорошего, а так на расстоянии мы можем просто игнорировать друг друга. К тому же…

Он вдруг запнулся, подскочил с дивана и подошел к сервировочному столику.

— Что тебе налить? Или ты хочешь пирожных? Они очень вкусные.

— Ты о чем-то хотел сказать, — мягко напомнила Мирелла.

— Я думал, что ты меня давно забыла, — тихо пробормотал Снуфелинг.

— Извини, я не знала… Думала, что это ты о мне давно забыл, закопался в своей работе.

— Почему же ты все-таки решила приехать?

— Нашлись добрые люди, просветили.

— Кажется, я даже знаю кто.

Они оба улыбнулись друг другу. И оба не стали развивать эту тему.

— Что ты думаешь делать дальше? Я могу рискнуть предложить тебе переселиться в Вольтанутен?

— Не знаю… не сразу. Но пока я могу часто приезжать. Что такое — одна ночь в поезде?!

— Кстати, есть и лучший вариант. Все равно я сегодня подаю в отставку. Так что наконец-то смогу приехать в столицу как частное лицо.

— Ты? В отставку?!

Графиня Баракудер даже чашку отставила, так возмутила ее эта новость.

— Но почему? О тебе и твоем ордене так хорошо отзываются!

— Да уж, парадная сторона моей медали весьма привлекательна. Вот только изнанка мало кому понравится. Устал я, Мили. Ты же знаешь, я не силен в интригах, а на таком уровне от них никак не спрячешься. Да и о себе пора подумать. Ведь ты абсолютно права — кроме работы в моей жизни ничего нет.

— Неужели?! Никогда не поверю, что такого влиятельного чиновника не любят молодые девушки, — съехидничала Мирелла и сразу же пожалела о своих словах.

Снуфелинг вдруг посмотрел на графиню с такой болью, что ее сердце сжалось. В следующий миг он вскочил с дивана и подошел к окну, будто прячась от нее. Она могла видеть только его спину — неестественно ровную, словно закованную в панцирь его безукоризненного делового костюма. И вдруг она очень ясно поняла, что все эти годы без нее он жил именно так, спрятав свою душу в панцирь правил и условностей. И что нельзя ему позволять больше так прятаться, он действительно очень устал держать свою спину неестественно прямо.

— Извини… Я не хотела…

Мирела подошла к нему и обняла, стараясь как можно крепче прижаться к его спине. Ей показалось, или он уже не так напряжен?

— Кто она? — еле слышно прошептала она.

Важно было дать ему возможность не расслышать вопроса, но Снуфелинг все-таки ответил:

— Совсем молоденькая девочка… Безумно похожа на тебя… Ту, которую я встретил много лет назад…

— Она тоже отказала?