Земли за Башнями

Сумеречные болота засверкали тысячью огоньков: светлячки, мох и грибы заполнили округу бледным светом. В темноте запели лягушки. Среди звучного кваканья слышался шёпот духов. Изредка раздавался плеск – гигантские рыбы и чудища бушевали в воде.

Ратибор взглянул на небо.

– Как звёзды? – спросил Торогай.

– Как я и ожидал. Кое-что они скажут, но лучшее положение будет через три недели. Тогда и получим более точное пророчество.

– Хочу, чтобы все знали, – важно заявил вождь, – в нашем отряде лишь те, кому я могу довериться. Всё, что напророчит Ратибор, не для чужих ушей. Не смейте болтать и распускать слухи.

– Можешь на нас положиться, вождь, – сказал ястребятник.

– В вас двоих я не сомневаюсь. А вам, рогатые, всё ясно?

– Ты меня-то назвал рогатым? – добродушно осклабился Абрих.

– Отвечай, некромант.

– Буду нем, как могила. Да и Ратибор не из болтливых.

– Очень на это надеюсь.

Впереди показался холм, увенчанный руинами. Каменные останки торчали, словно гнилые зубы. От магической башни уцелел лишь зубчатый остов – Седая Скотница не поленилась принести разрушение даже в это захолустье. Руины стояли на большом острове, окружённом топями. На остров вёл низкий каменный мост. Перила его посыпались и поросли светящимся мхом.

Знающий окрестности Элберд посоветовал устроить засаду именно здесь.

Когда процессия достигла середины моста, пёс одного из военачальников встал, как вкопанный. Зверь принюхался и зашёлся лаем, глядя куда-то в темноту. Торогай дал знак остановиться. Ратибор начал соображать, как поступить в окружении. Из оружия у него был только посох.

– Что учуял пёс? – спросил Торогай.

– На демонов и зверей он так не брешет. Там кто-то двуногий. Да уймись ты, мы поняли.

– Нам стоит его опасаться? – спросил Ратибор.

– Стоит, – буркнул вождь, – простые охотники и грибники здесь не шастают. Шапрат, отправляй ястреба за подмогой.

Жилистый ястребятник шепнул команду, и ручная птица слетела с его руки. Набрав высоту, она устремилась в сторону Намаргана. Но тут над деревьями пронеслась тень и налетела на ястреба. С предсмертным криком рухнули надежды нандийцев на подмогу.

– Засада! – гаркнул Торогай.

И тотчас из темноты вылетел нож. Ровно оттуда, куда смотрел пёс, Игун метко поразил нандийца. Оружие вонзилось хозяину собаки в плечо, и тот выронил снятый с пояса топор. Все, кто мог, ощетинились сталью.

Недолго думая, Абрих приказал жрице растерзать напавшего, и нечисть прыгнула через перила. Могерша плюхнулась в воду, всполошив сидящих там существ. Под тяжестью цепи нечисть погрузилась на дно и поползла по вязкому илу. Где-то в темноте зашуршал рогоз, знаменующий бегство Игуна.

Пока раненый вынимал нож из плеча, Ратибор подобрал его топор.

– Убери руки, волхв! – возмутился нандиец.

– С твоей раной ты его не удержишь.

– Ну-ка положи оружие! – рявкнул вождь.

Торогай приблизился, направляя на турича меч. Охряная кожа вождя окрасилась сизым, а шрамы побелели. Разгневанный нандиец готов был прикончить Ратибора, но главным оружием был не меч. У бедра приготовился к прыжку лев, удерживаемый лишь властным жестом Торогая. Взведённые мышцы зверя окаменели, обнажились смертоносные клыки.

С плеском из воды выползла нечисть и пустилась вдогонку за Игуном. Но у Ратибора не было даже секунды задуматься о судьбе товарища.

– Это всё твоих рук дело, – сказал Торогай.

– Не я предложил идти в это место. Как бы я устроил засаду?

– Почём мне знать, как вы это делаете, волхвы? Я видел ангела в небе – ты служишь Джовите, это он отправил тебя расправиться со мной!

– Эй, нечестивцы! – раздался гудящий оклик.

Позади отряда возник крохотный силуэт. Бряцая доспехами, на мост ступил могер. С такого расстояния и в гордом одиночестве он оказался ещё менее внушительным, чем при первой встрече с Ратибором.

– Расступитесь, лягушачье племя! – изрёк рыцарь, целясь в Торогая из арбалета. – Я, Элберд Железный, пришёл спросить с чернокнижника за его преступления. Сложите оружие и возвращайтесь домой, лишь при таком условии вы сохраните себе жизнь.

– Это ты серьёзно, недомерок? – прорычал Торогай.

– Тебе подарили мою жрицу, негодяй, чему ты радовался, как ребёнок. Этим ты навлёк на себя мой гнев, но я готов спустить тебе дикарский поступок, если не станешь препятствовать правосудию над безрогим ублюдком!

– На что ты надеешься, угрожая нам, сопляк?

– Арбалетный болт пробьёт тебя насквозь. Думай об этом, а не о том, как твои прихвостни будут биться со мной после выстрела.

И тут Сагитта сделала круг над деревьями. Следя за силуэтом ангела, Абрих внезапно догадался:

– Сука, да это же… Торогай, убей турича!

Но Элберд среагировал первым и выстрелил. У Ратибора было много сомнений насчёт дрянного арбалета, но сработал тот идеально. Болт полетел быстро и метко, однако поразить цель не смог: болотный лев прыгнул быстрее всякого снаряда и заслонил собой хозяина. Болт вонзился во льва и швырнул его по ходу движения. Тело зверя ударилось о Торогая и свалило того с ног.