Земли за Башнями

Троица направилась вдоль берега к дальней части водоёма, отгороженной высокой запрудой. Там вода уходила в узкие протоки, не застаиваясь. Не теряя времени, товарищи залезли в пруд. Вода была ледяной, но это никого не смутило. Ратибор окунулся с головой, смывая въевшуюся грязь и кровь. Когда турич вынырнул, то оторопел, как быстро вода вокруг него сделалась бурой.

Грязь пройденного пути потекла прочь, а Ратибору ещё предстояло вычесать из шерсти репьи, веточки и тополиные почки. Добра нацепилось столько, что хватило бы для открытия небольшой аптеки. Дары леса обнаружились даже в местах, прикрытых рубахой.

Ратибор первым выбрался на берег и уселся обсыхать на разогретый валун. Вода обильно стекала с его бороды и звонко барабанила о камень. Вскоре рядом сел Бэюм. Не прошло и минуты, как на рогах у него расселся целый выводок птиц, возвращающийся каждый раз, когда орон пытался согнать их движением головы.

Дольше всех резвился Игун. Грязь моментально смыло с его чешуи, но дракониду до того понравилось в воде, что выдернуть его не представлялось возможным. Задержав дыхание, он долго плавал у самого дна. Когда Игун вышел-таки на берег, его рогатые товарищи уже обсохли.

Троица направилась в избу. Идущий впереди Игун завертел головой и с мечтательной задумчивостью произнёс:

– Должен же быть здесь винокур или пивовар. У нас сегодня праздник, а на столе ничего нет.

Не успел драконид услышать ответ, как уже подбежал к бредущему навстречу орону.

– Доброго дня тебя, не подскажешь, кто здесь промышляет выпивкой?

– Вон там, пещера с высоким крыльцом.

– Благодарю, – вежливо поклонился Игун и обернулся к товарищам. – Ну, что скажете?

– Чем платить собираешься? – спросил Ратибор.

– Золотом. Вопрос лишь, в ходу ли оно здесь.

Игун достал из кармана четыре монеты. Ратибор узнал сверкающее на солнце золото. Эту пригоршню драконид умыкнул с погребальной ладьи. Турич осуждающе покачал головой и сказал:

– Зря ты это. Но да что теперь поделаешь.

Ратибор кивнул, предлагая Игуну самому распоряжаться краденым. И тот устремился к указанному дому. Пещера винодела располагалась высоко, так что подниматься на крыльцо предстояло по сколоченной из толстых сучьев лестнице. Взобравшись почти на сажень, троица выстроилась перед узким жерлом пещеры, закрытым изнутри дощатой дверью. Игун постучал.

Вскоре хозяин отодвинул дверь в сторону и показался на пороге. Им оказался могер, морщинистый с посеребрённой сединой шерстью. Непрестанно жуя, он окинул собравшихся взглядом и проронил:

– Вы те блядские чужаки, о которых все судачат? Не успели пропердеть нам деревню, а уже ищете, что лить за воротник?

– Что же мы, – спросил Бэюм, – не заслуживаем выпить?

– По мне так тут каждый второй заслуживает поцеловать тебя в копыта. Но, мошонка снегиря, в деревне имеются товарищи, которые хотят пустить вам кровь. Таких немного, но парочка этих сучьих детей уже прикупила у меня самого дешёвого пойла. После которого даже блядскую ведьму бояться перестанешь.

– Полегче, Хуната мне свояченица.

– Хуёво тебе. Я бы после таких новостей тоже отправился выпивку искать.

Могер почесал нос и добавил:

– В товаре не откажу, но видит бог меня очком, я вас предупредил: лучше б вам не напиваться и в нужник ходить, обнявшись. Чего желаете? Эль, медовуха, вино? Всего вот этого говна у меня нет, продаю шмурдяк, сидр и сливянку. А слива ещё не поспела.

– Давай сидр, – пожал плечами Игун.

– Узнаю, сука, тонкого ценителя. Чем расплачиваться будете?

Драконид показал виноделу монету.

– Это что? Золотой чопик в задницу? Нет, спасибо, пусть ветер гуляет, как ему и положено.

– Это деньги.

– Я знаю, но здесь вам не столица. Ни единого борделя, так что с толком мне деньгу не потратить.

– Просверлишь дырку – повесишь на шею.

– Чтобы уважали больше? Сиськи Скотницы, я же винодел – второе лицо в деревне, да и то лишь потому, что ведьма припёрлась. Алкоголиков что ли больше сделается из-за монетки у меня на шее?

– В деревню ведь заходят бродячие торговцы? – спросил Ратибор. – Те, кто с удовольствием примут золото?

– С каждым годом всё меньше, – могер сплюнул кусок смолы и тотчас сунул в рот новый. – Но да я щедр, как ссущий лось, так что давай сюда.

Игун отдал монету, и шестилапый спрятал её в кармане. Отправляясь в глубину пещеры, винодел произнёс:

– За это дам две бутылки.

Могер вернулся в мгновение ока, держа в руках обещанное. Невесть откуда у него оказались стеклянные бутылки. Игун схватил обе и засобирался уже с благодарностями уйти, но тут между драконидом и могером втиснулся Ратибор и взял у товарища один сосуд. Выдернув пробку, турич понюхал сидр и сказал:

– Этот хороший, – следом вторая бутылка. – А этот давно скис.

– Воображаешь всякое. Сидр таким и должен быть.

– Моя семья занималась сидром. Что это за душок, я разбираюсь.

– А у монеты реверс фальшивый.

– Имей совесть – поменяй бутылку.

– Эх, знаток ты сучий, – беззлобно произнёс могер. – Скоро все начнут в сидре разбираться, и кому я буду неудачную брагу всучивать?