Земли за Башнями

Бэюм кивнул и закинул коромысло на плечо. Ратибору же предстояло продолжить возню с топориком, размышляя, не будет ли быстрее срубить дерево и наколоть нормальных дров. Пожалуй, турича останавливало лишь отсутствие пилы.

Но затем Ратибор прислушался к совету Бэюма и наплевал на спешку. Проблем с неудобством это не отменяло, но хоть получилось на них не зацикливаться. Не сразу, но турич смирился, что больше ломает ветки, нежели рубит. И тогда наступило умиротворение. Особое умиротворение, когда тяжёлый труд воспринимается сродни отдыху. Ратибор орудовал топором легко, с непринуждённой машинальностью. Турич был месяц в пути, он уже забыл, когда нормально ел, но сейчас, за рубкой дров, расслабился.

Когда отец находил время обучать юного Ратибора фехтованию, он устраивал многочасовые тренировки. А в конце занятий заставлял колоть дрова. И по сравнению с тренировкой работа колуном казалась роздыхом.

Но и без отеческого надзора Ратибор не знал покоя. Сестра Балемила взялась муштровать младшего брата. Гоняла она его знатно, хоть и ничего не смыслила в ратном деле.

К воде вышли дети и запустили кораблики. Малышня разных рас с криками побежала вдоль стремительного ручья. Ратибор поймал себя на мысли, что практически не встречал детей в Землях за Башнями. То ли отпрысков прятали в избах, то ли дикие леса вовсе не располагают к продолжению рода. Те же Нулгина с Бэюмом заводить детей не стали, здесь же малышни было в избытке.

Провожая взглядом шумную ватагу, Ратибор увидел возвращающегося Бэюма. Охотник с улыбкой отошёл с пути детишек, добрался до избы и поставил вёдра подле крыльца. Сев на нижнюю ступень, орон достал курительную трубку с махоркой.

– Ты закончил? – спросил он, забивая трубку.

– Да, одолел эти клятые ветки.

– Тогда бросай топор и садись отдохнуть.

– Подожди, – раздалось сверху, не успел турич сделать и шагу, – подержи мне лестницу.

Ратибор помог Игуну спуститься. Корзина драконида полнилась яблоками, овощами и грибами. Игун выглядел довольным, словно сам всё это вырастил.

– Хорошие же у них урожаи. Никогда бы не поверил, что посреди леса можно устроить такой огород.

Успевший закурить Бэюм кивнул и произнёс:

– Дела сделаны. Присаживайтесь – на ступенях места полно.

Товарищи расположились на крыльце: Ратибор рядом с Бэюмом, а Игун – на две ступени выше. Драконид захотел что-то сказать, но ощутил наступление той минуты, когда надо просто посидеть в молчании. Самым правильным было откинуться назад и послушать радостные крики детей, звон ручья и пение птиц. Подставить лицо щедрому летнему солнцу. Окинуть взглядом деревню и множество её жителей, добрых и дружелюбных.

– Бэюм, – нарушил молчание Ратибор, – ты когда-нибудь жил вот так?

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду в деревне.

– Нет, не доводилось. Подле Волчьей деревни ороны живут маленькими общинами. Я родился в небольшом племени из трёх семей. Нас было тринадцать голов. Жили в шалашах, кочевали с места на место. Мои родители задумали строить землянку под дубом – остальные не поддержали идею, не верили, что можно осесть и жить спокойно. В итоге у нас всё получилось.

– А остальные?

– Ушли. С тех пор я их не видел. Мне тогда лет десять было. А жизнь в землянке задалась: демоны не тревожили. Зато бродяги наведывались – часто приходилось отбиваться.

– В самом деле? – спросил Игун. – При мне всего раз случалось.

Бэюм сделал затяжку и сказал:

– Да, последние годы нам редко докучают. Раньше продыху не давали. Четыре года назад самый кошмар был. Тогда Карф сильно помог.

– Это который голем?

– Он самый. А знаете, как Акинд с Накином в моём доме оказались? Лет шесть назад нас обложили разбойники. И среди них были братцы-ороны. Банда была большая, мы с Карфом и Ренгаром с трудом отбивались.

– А Ренгар – это кто? – спросил Игун.

– Тоже голем, он пропал до твоего прихода. Когда в доме появилась Нулгина, они с Ренгаром сильно не сошлись характерами. Возможно, голем решил… Неважно…

Бэюм пустил колечко дыма и продолжил:

– Речь шла о братцах. Их банда три дня пыталась захватить землянку, а потом в дверь постучались эти двое и подарили мне голову атамана. Перерезали горло всем своим товарищам и попросили дать им кров.

– И ты пустил этих головорезов?

– Не сразу. Они ещё два месяца жили поблизости, делились дровами и добычей. В конце концов, я поверил, что намерения у них благие, и не ошибся.

– А что с ними стало? Когда нагрянула манипула.

– Плохи их дела, Игун. Мы-то с супругой чудом живы остались. Рог Нулгины ты видел. Другие раны, считай, перед тоннелем затянулись.

Наступила пауза. Игун погоревал о погибших друзьях, но поспешил прогнал дурные мысли прочь:

– До изгнания у меня был большой дом, – начал драконид. – Если у Гамла Вамхаса убрать стены и пристройки, то получится примерно моё жилище. Только края у нас тёплые, так что у меня были открытые галереи, веранды и даже бельведер.

– Что такое бельведер?

Игун по-доброму усмехнулся невежеству охотника, но тут Ратибор добавил:

– Я тоже не знаю, что это такое.

Товарищи посмеялись, и владелец прекрасного дома продолжил описывать его красоты: