Земля Адриана

– Ближе к делу. – перебил его судья.

– Как можно отправлять на убой человека, который только начал жить? В войска берут людей в расцвете сил, чтобы потом люди защищали. Кого? От кого?

– Защищали свою страну, и вы это знаете лучше многих. – сказал судья.

– Свою страну… – улыбнулся Адриан.

– Да, а что вас удивляет?

– Наполеон говорил, что этими побрекушками: орденами, медалями и прочим, он мог управлять людьми в своих интересах…

Александер задумался. Он не мог предвидеть, что его «просвещение» нового «духовного ученика» приведёт к таким последствиям. Он узнавал себя, свои взгляды в его словах. Ему казалось, что ответственность лежит и на нём, и он чувствовал испанский стыд за Адриана.

– Ради Бога, что он несёт? – сказал начальник охраны.

– Господин капитан, не нужно. – внезапно сказал судья, который услышал его.

Тот оступился и отвернулся.

Судья сказал:

– Я вас хорошо понимаю, о чем вы, господин подсудимый. Все мы здесь взрослые люди и понимаем, что мир и общество в целом несправедливы, но мы, в отличие от вас, из-за этого не кидаемся на других.

Все мы любим говорить о проблемах, только часто вместо конкретного решения мы получаем общие абстрактные фразы типа «мир несправедлив», «много зла» и тому подобное, без конкретных примеров и предложений.

Наше время позволяет неформальное ведение суда и даже трибунала, что раньше было недопустимо, и вы это учитывайте. Мы позволяем вам лирические отступления, чтобы вы продохнули от цитирования статей и правил, в которых вы не разбираетесь – учитывайте данные поблажки в вашу пользу.

Я бы хотел спросить вас так. – продолжил судья. -

Если у вас будет сила или даже власть что-то поменять, представим себе такое, то что вы сделаете? Сделаете мир лучше? Если да, то каким образом? Устроите революцию? Захватите мир? …

В зале послышались негромкие смешки.

– Нет. – ответил Адриан, сам усмехаясь.

– Тогда что?

Адриан опустил голову, промолчал, но потом резко крикнул:

– Я его очищу от скверны!

И плюнул на стекло перед собой.

В зале стал гул, волнение, выпад Адриана всколыхнул весь зал.

Начал говорить прокурор:

– Ваша честь, тут все ясно: подсудимый сам себя дискредитировал своими речами и выпадом. Мне кажется, ему надо подумать о своём состоянии и меняться в лучшую сторону; возможно, даже лечиться…

– Я бы тоже так сказал про вас! – мощно крикнул Адриан на весь зал, и зал затих.

Прокурор, поражённый гневным выпадом, замолчал.

– В моей практике такого ещё не было… – сказал про себя судья.

Он думал о том, что сказать на такой выпад, и наконец продолжил, говоря спокойно и без гнева на буйного подсудимого:

– Итак … Господин обвиняемый, судя по вашему выпаду, у вас помимо деловых жалоб ещё есть ропот на жизненные обстоятельства или что-то в этом роде. Если вы успокоитесь и будете уравновешены, то поможете самому себе, не стоит делать себе хуже…

Судья продолжил:

– Я бы хотел уточнить. -

– Вы говорили, что были знакомы с убитым вами майором Марком Плевином, так?

– Был.

– У вас не было профессиональных разладов? Он ведь служил в вашей части.

– Мы были немного знакомы, ваша честь, но на поверхностном уровне, примерно как школьники из разных классов, если сравнение уместно…

– На личной почве разладов не было?

– Кроме того, что случилось, не было.

– Хорошо…

– А можно мне высказать? – вмешалась супруга покойного майора.

–Только в судебном порядке, мы вернёмся к вам, сейчас моя очередь.

– Я правильно вижу, глядя на вас, что вы собираетесь оправдать убийцу? -недовольным тоном спросила женщина.

– Нет, вы неправильно поняли. Откуда вы это взяли?

– По вашему тону. – смело ответила она.

– Не знаю, что вам послышалось, но нет, и, к тому же, вердикт ещё не вынесен.

– Хотите меня сажать?! Давайте, сажайте! – крикнул Адриан.

– Так, тихо! – вмешался охранник.

Адриан замолчал, после чего судья продолжил:

– Про вас говорили, господин Гринёв, что у вас были проблемы в личной жизни, это правда?

Адриан думал, что ответить.

– Подсудимый?

– Я де-факто разошёлся с супругой, о чём уже было сказано; де-юре мы ещё вместе, и она, видимо, не захотела прийти…

– Мы не смогли связаться с госпожой Хартман.

– Личная жизнь? Что же, в эпоху разделённости неудивительно, что мы не вместе… – сказал Адриан более тихим голосом.

– Вы признаёте себя виновным?

– Я признаю себя совершившим преступление…

– Значит вы признаёте, что вы виновны?

Адриан молчал.

– Вы меня слышите? – переспросил судья.

– Да, я слышу. – недовольно сказал подсудимый.

Судья продолжил:

– То, что вы признались, что совершили преступление – это хорошо, а теперь продолжим…

Адриан оказался одним из тех персонажей, которые по классике жанра встали напротив общества с его устоями и которым только недостаёт трибуны, когда они критикуют, обличают и осуждают. Так и в этом случае – «бунтарю» не хватило «трибуны», когда он «бросил вызов», как «оратор» обличал пороки общества и прочее подобное.