Земля, и все остальное — по списку

— Может мне сразу застрелиться? Таскать за собой любимчика больших боссов, надежду Федерации. Или устроим ему спектакль? Сымитируем нападение мапменов, постреляем холостыми, повзрываем взрывпакеты, позволим ему погеройствовать, вызовем подкрепление и отправим назад к большим боссам.

Шеф энергично рубанул себя большим пальцем по горлу и сделал страшные глаза.

— Понял, — сказал Виталий, — не пройдёт…

— И помни, — уточнил шеф вдогонку, — его зовут Питер…

— Почему Питер, а не Олаф? — спросил Виталий О'Тула в гравилёте. Чем плох Олаф?

— Папа помешан на наших предках. Он аристократ в каком-то там колене. Олаф был основателем рода. Норвежский викинг, отхвативший кусок побережья в Британии. Владел он им до тех пор, пока оскорбленные англичане не сбросили его отряд в море. Гордые викинги бежали, побросав добычу и похищенных женщин. Он и его воины решили основать новые династии и для этого совершили набег на английское поселение. Правда, его потомки здорово подкорректировали семейную хронику. С тех пор всем юным О’Тулам мужского пола рассказывают о замке и землях, отобранных у нас англичанами.

— Не нравятся семейные истории?

— В них много лжи. А Питер тоже имя. Не лучше и не хуже Олафа.

Пилот посадил гравилёт посреди пустой улицы.

— Значит, так, Олаф, — Виталий схватил О’Тула за лямку ранца и притянул к себе. — Слушай внимательно, повторять не буду. Я иду первым, ты за мной, слева, в двух шагах сзади. Излучатель без предохранителя, не нажми со страху на гашетку. По умолчанию — стреляет парализующими зарядами. Переключатель режима стрельбы вниз — на поражение. Дальше. Если я говорю — стой, стоишь, если говорю — ложись, мордой в землю без промедления, если ползти на карачках — ползёшь. Оденешь шлем, не снимать, пусть даже утонешь в собственной блевотине. Запомни — бронекостюм от мапмена, готового к слиянию, не спасает. Он просочится сквозь броню как туман. Коллоид. Это смерть. Бежать не стоит. Стрелять тоже. Либо стреляешь раньше, либо… как поступать после, решать тебе. Но знай, это неизлечимо. Поэтому если попросишь, я тебя пристрелю, если нет — я пойму. Но ты не жилец. Заберут научники, будешь у них подопытной крысой. В конце — все равно смерть. Если не повезёт мне, тебе придётся пристрелить меня. Не сможешь, я это сделаю сам. Попытаешься остановить — убью. Все понял?

О’Тул мотнул головой.

— Инструктаж закончен. Одевай шлем и за мной.

Виталий спрыгнул на мостовую. Следом выскочил О’Тул.

Они шли пустыми улицами, держа оружие наизготовку. Ранцы за их спинами были хранилищами микроботов (роботов-разведчиков). Клапаны, расположенные в днищах, периодически раскрывались и на землю сыпалась очередная порция механических тараканов. Едва коснувшись покрытия дороги, они шустро разбегались в разные стороны. Благодаря этим миниатюрным кибермеханизмам патруль мог отслеживать любые несанкционированные передвижения в секторе ответственности патруля. Изображение с микрокамер, которыми были снабжены разведчики, передавались на видео-коммутаторы ИТС (интегральных тактических шлемов) патрульных, обрабатывались встроенными в шлемы компьютерами и отображались на виртуальных экранах в виде сжатых схемо-образов. При получении сигнала опасности, соответствующий блок СО разворачивался и патрульные получали возможность в интерактивном режиме следить за передвижением предполагаемой цели.

— Ч-чёрт, — выругался О’Тул.

— Что случилось?

— Наступил на букашек.

— Не отвлекайся, Питер. Им было не больно.

— Сколько их тут?

— Кого? Микроботов?

— Нет, мапменов.

О’Тул хотел поговорить. Нормальная реакция человека, впервые попавшего в ночное дежурство. Каждый новичок прошёл через это. Когда адреналин бурлит в крови, язык развязывается сам собой.

— Заткнись, О’Тул. Если не можешь молчать, считай про себя овец. Или я сниму тебя с маршрута.

— Скажи и я замолчу.

— Не вижу ни одного. Устроит?

— Но ты ведь знаешь, как они выглядят. Что бы он делал сейчас, после того, как проявился?

— Сейчас он бы он парил в воздухе, выбирая укромное место. После этого бы он затаился, до того момента, пока не затвердеет, а потом бы вышел на охоту.

— Ты видел мапменов, Вит. Видел, как видишь меня. Ты был на Аэции.

— Повторяю снова, заткнись. Аэция Прайм не про тебя, сосунок. Лучше глобально мысли и не приставай ко мне со своими дерьмовыми вопросами.

— Ладно, Вит, прости. А что он делает потом, когда находит свою жертву и сливается?