Земля мечты. Последний сребреник

– Послезавтра. Ты уверен, что «Витабиксы» контрабандные? Я не могу всерьез воспринять идею контрабандных сухих завтраков. Ты что – не можешь заказать их у какого-нибудь местного дистрибьютора?

– На это нет ни малейшего шанса. И как я тебе уже сказал, в континентальных штатах нет ни одного ресторана, в котором подавали бы «Витабиксы», во всяком случае, мне о таких не известно. Тогда как все лучшие рестораны Англии и Канады не открываются, не имея запаса этого продукта. Раньше рестораны предлагали продукт под названием «Рускеты». Эти «Рускеты», конечно, не были идентичны «Витабиксу», но были похожи на него – маленькие плоские печеньки из овсяных хлопьев. Некоторые разрывали коробки, прежде чем налить молоко и насыпать сахар, другие опускали их в пиалу целиком, а потом разминали ложкой. У меня был приятель, который крошил их руками. И какой в этом толк, спрашивал я у него. С таким же успехом можно есть что угодно – «Витиз», отруби в хлопьях, разницы не будет никакой. Вот в этом-то и вся суть. Стратегия. Дай клиенту что-то необычное. Пусть оно будет цельное, только не делай вида, что тут присутствует какая-то конкуренция, иначе все пойдет насмарку.

– Но при этом тащиться до самой Канады в пикапе?

– Только не в пикапе. Иначе они конфискуют всю партию «Витабикса» на границе – в одну секунду увидят груз. У них возникнет вопрос: зачем кому-то контрабандой возить «Витабикс» в старом пикапе, тогда как водитель должен быть в Ванкувере на конференции безнадежно влюбленных колумнистов. К чертовой матери пикап. Набей багажник своего седана. Этого будет достаточно. Через пару месяцев мы как-нибудь устроим новую ездку. – Он помолчал немного, задумался, потом сказал: – За бензин я заплачу.

Пиккетт кивнул, словно доверился странному природному чутью Эндрю, который разбирается в таких вещах, умеет видеть то, чего не разглядит никто другой, а также выворачивать их наизнанку и ставить с ног на голову. Посеять в нем сомнения было очень легко, а если Бимс Пиккетт чему и не доверял, так это всему, что было слишком легким. Простота почти всегда носила какую-нибудь умную маску. Если его поймают с «Витабиксом» на границе, то он всегда сможет сослаться на незнание. «Контрабанда? Сухой завтрак?» И что они с ним сделают? Расстреляют?

– Кстати, когда выходит первая колонка безнадежно влюбленных? – спросил Эндрю.

– В пятницу после следующей. Я все еще дописываю. Она будет появляться в «Геральде» ежедневно, но если дела пойдут хорошо, то я не вижу причин, почему бы мне рано или поздно не публиковать ее сразу в нескольких газетах. Мне Джорджия помогает.

– И много писем? Откуда людям становится известно, что есть такой вариант?

– Вообще-то я сам их пишу, вместе с адресами и всякими такими делами. Джорджия на них отвечает. Но она как-то слишком уж прямолинейна. Слишком добра на мой вкус. Ее совет всем – утереть слезы. Я подал письмо от женщины из Саутгейта, чей муж потерял интерес. «Похудейте, сделайте лифтинг и пошлите его к чертовой матери», – так ответила Джорджия. Тогда как мой ответ был – купить прозрачную ночную рубашку и пакеты трав для ванны. Подумываю сделать этот ответ стандартным.

– Травы для ванны?

Пиккетт кивнул.

– Их можно заказать через женские журналы – пакетики с сушеными яблоками, плодами шиповника и лаванды. Замешиваешь их в воде из-под крана, добавляешь масла для ванн, потом залезаешь туда, провокативно, так сказать, подмигиваешь партнеру. Это все превращает их в сексуальную динамо-машину.

– И вся эта фигня плавает в воде? Господи боже. А попроще метода не существует?

– Все дело в исступлении, – заявил Пиккетт. – Из опросов ясно, что им нужно все, что модно. Это одна из причин, почему я отправляюсь в Ванкувер. Тамошняя конференция – это передний край бизнеса безнадежно влюбленных.

– Вот тут-то наши пути и расходятся, – сказал Эндрю. – Наука сухих завтраков вступает в конфликт с таким подходом, и я собираюсь доказать это. К черту исступление. К черту передний край. Будь это моя колонка, то я бы советовал воздержание. Либо так, либо пускайся во все тяжкие в другом направлении. Я бы посоветовал им накидать в кровать возбуждающие фрукты – персики, бананы, инжир, всякие такие дела. Можешь в целях его узаконивания назвать такой подход французским. А свои колонки подписывай «Доктор Пиккетт». – Эндрю снова принялся изучать свой список, потом прошелся по нему стиральной резинкой. – У меня в списке ножи для колки льда, щипчики для льда, совочки для льда, скребки для льда, ведерки для льда, формочки для льда и красители для льда. Что я упустил из виду?

Пиккетт только покачал головой.

– Какого рода формочки?

– Русалки, жабы, смешные шляпки и туфли на высоком каблуке. Я намеренно держусь подальше от всяких форм, вызывающих отвращение. Никаких глазных белков, жуков или голых женщин.

– Резонно, – сказал Пиккетт, кивнув. – Никакой ерунды. – Он посмотрел список. – А что такое мадлер?

– Я сам толком не знаю. Нашел такое название, но в словаре после мадьяр нет ни одного слова на «мад». Я думаю, это какая-то взбивалка.

– А что – просто ложкой нельзя?