Земля мечты. Последний сребреник

– Мне нравятся математические загадки, – сказал Эндрю. – В особенности если спускать их с небес на землю, где их можно применить к чашкам кофе и всякому такому. Не совсем бесприбыльное занятие для владельца ресторана.

Пиккетт кивнул, но выглядел он озадаченно.

– Знаешь, я не думаю, что она наполнялась дважды. Я думаю…

– Конечно, – перебил его Эндрю. – Конечно. Я и сам догадался – вчера ночью. Это языковой вопрос, верно? Что мы имеем в виду, когда говорим «наполнялась»? Мы имеем в виду пустую чашку, которая наполнялась дважды, или то, что в полупустую чашку доливали? Это очень похоже на слово «окно». Посмотри в новом Вебстерском словаре. Никто тебе не скажет, что такое «окно» – то ли непроницаемая фиговина, которая не пускает тебе в жилье воздух с улицы, то ли это дыра в стене. Ты можешь закрыть окно, а можешь войти в него, ты его можешь вымыть, а можешь разбить. А представь, как можно пролезть через что-то такое, что тебе не разбить.

Удивительная вещь – этот язык, я тебе скажу, а еще более удивительным он казался прошлой ночью после двух порций виски. Я поначалу решил, что провалился в тайну бездонной чашки кофе, вот только это, казалось, работало против меня. Я сразу же понял, что никакой выгоды не получу. Наоборот. Я наливаю две чашки, а клиент выпивает только полторы, из каждых двух чашек, что я наливаю, я теряю полчашки. А ты представь потери за год. Сколько это будет? Скажем, две сотни чашек в день два дня в неделю, и полчашки на каждые две исчезают, о чем свидетельствует математика. Это пятьдесят чашек в день коту под хвост, а если их умножить на… Мы будем закрывать заведение на праздники?

– И, может, на понедельники. По понедельникам все закрывается.

– Да, – сказал Эндрю. – Мы так или иначе не собирались открываться по понедельникам. В общем, я сбился со счета. Что мы умножаем на пятьдесят? – Эндрю покачал головой и пожал плечами. – Как бы там ни было, вот это я и хотел тебе показать. Я написал короткое объяснение и послал его по почте на программу «Мистер Уизард»[26], так, в качестве шутки. Дети любят всякие такие вещи. Только Розе не говори. Она скажет, что я попусту трачу время.

– Ничего я ей не скажу, можешь не беспокоиться. – Пиккетт сел на табурет и уставился в окно, а Эндрю маленькими глотками пил холодный кофе и изучал свой экземпляр «Гида Гроссмана». – А как люди будут находить тебя здесь, вдали от шоссе?

Эндрю оторвался от своей работы. Он составлял список оборудования для бара… даже три списка: необходимого оборудования, желательного и сомнительного. Он разделил страницу на три колонки, обозначил их соответственно «Н», «Ж» и «С». Точность при постановке общих вопросов была невозможна, а потому он компенсировал этот недостаток за счет булавочных уточнений, если обстоятельства позволяли. В первом списке заполнялась вся колонка, она переходила на другую сторону, в списке «С» был только один пункт – гибкие соломинки; ему этот пункт казался детской забавой. В его намерения не входило обслуживать детей. Что им делать в баре?

– Репутация, – сказал он.

– Тебе придется поработать ножками. Листовок, отпечатанных на ксероксе, недостаточно. «Лучшее меню в мире» не работает.

– Я вообще-то думал дать какое-нибудь объявление в «Геральде», анонсировать себя как частично занятого и всякое такое. – Эндрю взял шуточный фартук и, ухмыляясь, принялся разглядывать его: в центре собака, курящая трубку. – Ты знаешь кого-нибудь в рекламном бизнесе?

Пиккетт кивнул.

– Знаю Прингла, но он неудачник. Он меня ненавидит за письмо-мистификацию, которое я подписал его именем. Он хвастался, что является одним из основателей Сообщества Прингл, но это оказалось ложью. Его в это общество даже не приняли. В общем я его за это высмеял, а теперь мы друг друга на дух не переносим. Он ни за что не пропустит нашу рекламу. Но я мог бы довериться Мэри Кларк. У нее острый глаз. Она разбирается в дизайне. И, кстати, по-французски говорит.

– Жаль, что в Сил-Биче, кроме нее, по-французски никто. Наверное, лучше напечатать рекламу по-английски.

– Конечно-конечно. – Пиккетт махнул рукой. – Только в этой рекламе должен присутствовать континентальный дух. Мы рекламируем не какую-то там забегаловку с бургерами. Я тебе кое-что нарисую. Предоставь это мне. С меню уже решил?

– Нет. Я все еще на стадии экспериментирования. Отсутствие опыта в ведении ресторанного бизнеса мне точно не помогает. Но я думаю, что смогу обернуть это к выгоде. Клиента нужно завлечь чем-то таким, что его удивит. Например, «Витабиксом»[27]. Назови мне хоть один ресторан, где их подают. Никто не предлагает. У всех есть только набор всевозможных сухих завтраков – повсюду один и тот же. Вот в чем истина. Человек из данного бизнеса не знает ничего, кроме бизнеса. Он закоснел, его обдувают ветра очевидного. А вот человек посторонний имеет шанс изобрести что-то особенное, потому что он не знает, что оно особенное. Успех, построенный на незнании. Вот мой девиз. Кстати, если уж мы заговорили о «Витабиксе». Ты когда собираешься в Ванкувер?