Земля мертвых. Боги войны

За обедом мы перебросились парой ничего не значащих фраз и поехали дальше в молчании. Плёнка с вражескими песнями закончилась, и Даниил снова включил радио с местными мелодиями. Эта музыка удивительно гармонировала с живописным лесом, среди которого мы ехали. Как будто её сочиняли нормальные люди, а не бессмертные души, застрявшие в мире вечной войны…

Поначалу я думал, что мы поедем в Пятиуголье. Это было логично – штаб там; разбор полётов и назначение новых заданий всегда происходили только в Управлении. Но после остановки на заправку я окончательно уверился, что мы едем в другую сторону.

Возле Пятиуголья начинались внутренние степи, леса заметно редели, и в хорошую погоду на западе были видны горы. Тут же растительность становилась только гуще. Деревья, напоминающие гигантские калифорнийские секвойи, взмывали вверх, закрывая небо над дорогой. Даниил даже включил фары, чтобы ориентироваться в зелёном полумраке.

Вспомнив про секвойи, я вдруг подумал – не попадают ли в этот посмертный мир растения тоже? На Земле эти гиганты практически истреблены: последняя роща сгорела в грандиозном пожаре во время знаменитого калифорнийского бунта каннибалов в двадцать пятом… Говорят, семена этих растений до сих пор можно найти в норвежском хранилище Судного Дня, но о том, чтобы использовать их для восстановления популяции, даже речи не идёт. Вне исходного ареала это делать никто не рискнёт, а в Калифорнии… и так понятно.

Постепенно начал появляться рельеф. Слева от дороги лесной полог вздыбился; мы проносились мимо гигантских сплетённых корней и зарослей каких-то то ли грибов, то ли лишайников. Справа наоборот – образовался склон, и в окне мелькали только гигантские стволы. Через несколько километров склон превратился в настоящий обрыв, и я, напрягая в полумраке зрение, всё же смог разглядеть, как там, далеко внизу, поблёскивает тёмная вода.

Даниил выключил радио. Дальше мы ехали в тишине.

За очередным поворотом было длинное спрямление. Первое, что я увидел, – тёмный зев то ли естественной пещеры, то ли тоннеля, куда уходила дорога. Над пещерой нависал корень – такой гигантский, что в первый момент я даже не понял, что это часть живого растения. Его ствол вставал стеной, покрытой разломами коры, в которой едва ощущалась округлость. Её края справа и слева уходили в зелёный полумрак, теряясь в нём.

Я задрал голову, чтобы попытаться увидеть верхушку этого супердерева, но не успел: мы нырнули в пещеру.

– Ты ведь ещё не понял, где мы, так? – спросил Даниил.

– Нет, – искренне ответил я, – но впечатляет.

– Я поняла, – вмешалась Алина.

– И не сомневался, – хмыкнул Даниил.

– Скакун Вотана, – продолжила Алина, – основа нашего мира… Считалось, что она утрачена, а последний корень лежит в Горах Недоступности.

– Верно, всё верно, – кивнул разведчик. И снова замолчал.

Ехали мы довольно долго. И это была странная дорога, похожая на аттракцион в парке развлечений: серпантин со стенами из живого дерева, где видно каждое волокно.

Наконец мы оказались в огромной… нет, пещерой это назвать было сложно. В огромном дупле? Древесный свод тут сходился высоким куполом, а свет падал из большого овального отверстия, которое находилось на одном уровне с полом, покрытым то ли мхом, то ли древесной трухой, давно перегнившей.

– Жаль, ты так и не прочитал ни одной религиозной книги, – вздохнул Даниил и заглушил двигатель.

– Мне тоже, – искренне ответил я. – Что мы тут делаем?

– Начинаем выполнять резервный план, – ответил разведчик. – Ты ведь всё ещё хочешь выбраться из этого мира?

Я посмотрел на Алину.

– Я всё знаю, – ответила она, – он рассказал.

– И ты поверила? – удивился я.

– Сразу и безоговорочно. А что мне оставалось делать после всего, что случилось?

– Ты возродилась тут? Или сбежала после возвращения там? – Я наконец задал давно мучивший меня вопрос.

– Это так важно? – усмехнулась Алина.

Ещё секунду назад мне казалось, что да. Это исключительно важно.

А потом я вдруг вспомнил, с какой лёгкостью сорвал маску с Тревора. Если бы я знал, что ему не суждено вернуться, что смерть вдруг снова стала окончательным приговором, – остановило бы меня это? Совсем не уверен. К тому же страдание ведь и есть страдание. А перед смертью ему пришлось помучиться… чем я ответил на доверие? И ещё дорога по мёртвым и умирающим животным… скольких я переехал? Из тех, которые ещё дышали? И потом, это странное видение со львом…

– Не уверен, – ответил я.

– Вот и я тоже. – Алина несмело улыбнулась. – Но если вдруг тебе просто любопытно, я пришла в себя здесь. На этой стороне. Была уверена, что ты тоже тут.

– Спасибо, – сказал я, обращаясь к Даниилу.

– За что? – Тот недоумённо взглянул на меня, оторвавшись от поиска каких-то вещей в багажнике. – А, ты про Алину… не спеши благодарить. Это ведь необходимое условие. Тебе нужен стимул, чтобы всё получилось.