Земля мертвых. Боги войны

– Мне не хватило устойчивости тогда… – продолжил Даниил после небольшой паузы, – и я начал исследовать достижения тех, кто был на Земле. По крупицам, по языку и неосознанным воспоминаниям прибывающих я восстанавливал обряды. Повторял то, что делали ради меня на той стороне. Если есть симметричная жертва в нескольких мирах, люди и звери, тогда у меня появляется шанс. Но для этого, конечно, надо было уничтожить дерево, которое держит этот мир. То дерево, которое ни я, ни кто-то ещё до сих пор не мог увидеть.

До меня не сразу дошло. А потом я вдруг понял, что пыталась показать Алина.

В первую секунду я хотел рвануться вперёд, уничтожить эту живую древность, подняться наверх и попробовать успеть обезвредить заряд в автомобиле.

Но я сдержался.

Это как раз то, чего он от меня ждёт. Он продолжает мной манипулировать.

– Для чего нужно было нападение? – спросил я.

– Это не было нападением, – возразил Даниил, – мои люди оборонялись. Они – это мой передовой отряд, который должен был пройти на ту сторону.

– Ты надеялся, что я смогу открыть дорогу? Просто своим присутствием? – усмехнулся я.

– Я не надеялся, – возразил Даниил, – я знал. И всё ещё знаю.

Мы одновременно выхватили пистолеты. Прицелились друг в друга.

– Без зверей это будет сложнее, но главное, что здесь есть ты. К тому же можно ведь и уговорить тебя вернуть их на место – если, к примеру, ей будет очень больно. – Он кивнул на Алину.

У меня есть пара пунктиков личного свойства. Они практически незаметны в повседневной жизни и службе и никак мне не мешают. Но иногда, в критических обстоятельствах, проявляются.

Я могу потерять над собой контроль тогда, когда начинают угрожать людям, которые что-то для меня значат. В такие моменты я готов действовать, не задумываясь о последствиях, забывая о сложных многоходовых комбинациях.

Для моей профессии это серьёзный недостаток, но мне удавалось скрывать его достаточно долго, чтобы дослужиться до своей должности и звания.

Бонусом такого состояния – потери сознательного контроля – является невероятная скорость реакции и многократное увеличение сил.

На какой-то момент картинка застыла.

Вот Даниил самодовольно ухмыляется, глядя на Алину. Его ствол всё так же смотрит мне в грудь, но я уже развернулся боком. Если он спустит курок прямо сейчас, меня, вероятно, заденет. Но не фатально. Пострадают грудные мышцы, и только.

Я успеваю выхватить вакидзаси той стороны, который достался мне в комплекте с огнестрельным оружием. Левой рукой, не опуская ствол.

Я стреляю Даниилу в грудь. Он тоже стреляет. Мне везёт: пуля задевает материал формы и уходит в стену пещеры.

Моя пуля достигает цели. В центре его грудины появляется тёмное пятнышко.

Словно этого мало, я отправляю в полёт вакидзаси с энергией электромагнитной катапульты на авианосце.

Кинжал по рукоятку вонзается ему в лоб, пробивая кость.

Даниил удивлённо поднимает глаза. Зрачки комично сводятся, фокусируясь на вакидзаси.

Алина кидается вперёд. У неё в руках клинок. «И откуда взялся?» – успеваю удивиться я.

Она режет ему горло. Клинок упирается в позвоночник.

Даниил умудряется схватить её. Он швыряет Алину к стене пещеры. Удивительно, что у него осталось столько сил: его кровь тёмной лужей растекается по жадному грунту на полу пещеры, который не успевает её впитывать.

Даниил падает.

Я игнорирую его. Бегу в ту сторону, куда он швырнул Алину.

Она серьёзно не пострадала. Понимаю это сразу, добежав.

Меня отпускает.

– Не всё… – выдыхает она, справившись со спазмами в ушибленной груди, – смотри…

И я оглядываюсь.

Даниил встаёт. Морщится, глядя на залитый кровью камуфляж. Расстёгивает одежду, снимает её, швыряет себе под ноги.

– Серёга, Серёга… – Его голос подчёркнуто спокоен. И это пробирает до кости. – Неужели ты думал, что всё так просто?

И в какой-то момент я вдруг понимаю весь его замысел.

Вижу своё место у основания огромного валуна, в том конце пещеры, где когда-то открылся проход. Оно оставалось свободным всё это время. А я не обратил на него должного внимания.

Это должно было быть так: я и животные умираем медленной, суровой смертью. Гибнет дерево, дающее жизнь этому странному миру. Умираю я. В последний момент я, конечно же, отчаянно рвусь домой – и у меня получается прорвать границу. Потому что странный древний дух, который вошёл в меня, когда я оказался здесь, – он был заперт во мне. Пойман в ловушку.

С той стороны меня встречают погибшие под камнями у основания Замка. Лев, Миша, Ваня… они всё ещё там. Всё ещё мучаются! Я это чувствую необыкновенно отчётливо.

Даниил ухмыляется, делая шаг по направлению ко мне.

Странно, но в этот момент ко мне возвращается способность холодно рассуждать.

Я смотрю на Алину, стараясь взглядом передать то, что я задумал. Кажется, она понимает.

Я бегу туда, где должна была быть моя могила.

Даниил оказывается рядом. Быстро. Очень быстро! Не знал, что он так может. Но принципиально это ни на что не влияет.

Я стою на краю ямы.

– Рад, что ты принял неизбежное, – говорит он. – Постараюсь, чтобы это не тянулось слишком долго. – В его голосе слышится искренняя жалость и даже симпатия.

Я прыгаю в яму.