Земля мертвых. Боги войны

– Чего не знаешь?

– Что хочу в твой мир. Там ведь умирают по-настоящему. Так?

– Там и живут по-настоящему, – ответил я. – То, что ты видишь здесь, – это не жизнь. Это ад. Причём на любой стороне. Понимаешь?

– Мне не с чем сравнивать, – тихо ответила Алина, помолчала несколько секунд и потом добавила: – Но ты прав. Я хочу с тобой. Мне просто страшно.

Мы продолжили ехать сквозь ночь, наполненную запахом гари и глухим эхом разрывов. Я не заметил, как приёмник перестал ловить волну с той стороны фронта, и понял только, когда Алина выключила громкость и белый шум смолк.

Гранатомётчик промазал, попытавшись ударить на опережение. Я затормозил за мгновение до взрыва – показалось, что на дороге лежит очередное тело. Я старался не ехать по трупам.

Вспышка ослепила. Я чуть было рефлекторно не вдарил по газам, но сумел вовремя подавить инстинкт. Вместо этого я на ощупь врубил стояночный тормоз. Скомандовал Алине: «Наружу! Под днище!» – и сам выскочил из машины.

К счастью, у Алины было достаточно боевого опыта, чтобы выполнить мою команду.

Сидя между передними колёсами, я усиленно моргал, возвращая зрение.

– Засада? – спросила Алина едва слышным шёпотом. – Здесь? Смысл?

– Выясним, – так же шёпотом ответил я. После чего выглянул наружу, приметил ближайший подбитый танк, за которым можно было бы укрыться.

Глядя на воронку перед машиной, я примерно определил направление, откуда запустили гранату.

– Ты чего? Сам собрался? – Алина схватила меня за руку.

– А как? – удивился я.

– Тебе гибнуть нельзя. Никак нельзя, – заметила она. – Что, если память потеряешь?

Она была права, конечно. Но разве это могло меня остановить? Какая альтернатива? Послать её? Ну уж нет!

– Не погибну, – пообещал я. И ринулся вперёд.

Стрелок прозевал мой бросок. Очередь дал тогда, когда я уже был надёжно прикрыт горелой бронёй.

Я не хотел его убивать. Поэтому дал ему одуматься: замер в десятке метров, давая возможность разглядеть форму. Манёвр рискованный; я рассчитывал только на свою реакцию – что успею выстрелить раньше, чем он повернёт ко мне ствол автоматической винтовки.

– Ты чё творишь?! – крикнул я.

Последовала секундная пауза.

– А-а-а… – наконец ответил боец, всё так же лежащий в неглубокой канаве у дороги. – Свой, что ли?

Его голос звучал хрипло, надтреснуто. Будь он с другой стороны, я бы решил, что парень с похмелья.

– Свой, – ответил я.

– Держись подальше, господин разведчик… – ответил боец.

– Чего?

– Диверсанты тут были. В нашей фо… – Парень не договорил фразу, закашлялся. И этот его кашель мне категорически не понравился: надтреснутый, клокочущий. Лёгкое пробито?

В этот момент в паре километров что-то ярко полыхнуло. Потом до нас донёсся грохот. В свете вспышки я детально разглядел бойца. Лицо – кровавая маска. Но не от ран или пролитой крови; оно было сплошняком покрыто мокнущими, сочащимися сукровицей папулами. Это было похоже на химическое поражение. Или же – инфекцию.

Я резко отпрянул и сделал знак рукой Алине не приближаться.

– Вот и правильно, – прокомментировал боец. – Я всё, что мог, сделал… ты извини, если чё…

Через секунду раздался ещё один взрыв, совсем небольшой, но рядом. Боец активировал вакидзаси.

– Что там?.. – Алина приблизилась, несмотря на мой знак.

– Назад! – крикнул я, сам отступая.

В этот раз она последовала за мной.

Через пару мгновений мы снова были в кабине. Я закрыл окна. Достал аптечку из бардачка, нашёл спрей-антисептик и опрыскал всю кабину. Дышать было тяжело – но снижение вероятности заражения даже на долю процента уже имело значение и стоило хлопот.

– Химия или зараза, – объяснил я, – он был поражён какой-то пакостью.

– Едва ли химия, – констатировала Алина, – мы бы уже почувствовали.

– Согласен, – ответил я, резко трогая с места.

– Ты всё ещё хочешь ехать в город?

– В госпиталь, – пояснил я, – должен. Иначе… иначе не знаю, как буду дальше.

Алина промолчала.

– Надо найти машину снабжения, – продолжил я, – в таких хранятся защитные комплекты на случай химической атаки. Ближе к городу наденем.

Машина нашлась через десяток километров. Кузов почти не пострадал – снаряд попал в кабину. Машина опрокинулась, рассыпав содержимое: сухпайки, палатки, сложенный банно-прачечный комплекс и контейнеры с защитными комбезами и противогазами.

В столицу мы приехали уже на рассвете. Где-то в западных пригородах всё ещё продолжились бои, но в тех районах, которые мы проезжали, всё уже было кончено. Улицы были завалены телами и горящей техникой. Я ожидал, что вот-вот мы встрянем в непроходимый тупик – но пока каким-то чудом находились объезды.

Мы уже были в защите. Ещё один комплект я тащил с собой, надеясь, что мы не опоздаем. Ждать до утра следующего возрождения возможности не было.

Охрана у госпиталя отсутствовала. Во дворе беспорядочно наставлены машины. Много опрокинутых носилок, неподвижные тела…

– Что, едем обратно? – с надеждой спросила Алина.

Но я заметил какое-то движение в самом здании. Кое-где горели аккумуляторные лампы.

– Нет, – я покачал головой, – мы пойдём внутрь.