Земля мертвых. Боги войны

– Тут много странного… – заметил я, – привыкайте.

Я, стараясь ступать осторожно и бесшумно, подошёл к кубу. Положил на него ладонь. Камень оказался тёплым – и это тепло резко контрастировало с холодным воздухом в помещении.

– Слышите? – спросила Алина, тоже приблизившись.

– Слышим что? – спросил Тревор.

В этот момент мне показалось, что из-под земли исходит какой-то звук. Я поднял ладонь в знак внимания.

Это было похоже на отдалённый стон. Или завывание ветра. Точнее сказать невозможно.

– Так, давайте сначала попробуем сдвинуть эту штуку своими силами, – сказал я, упираясь плечом в чёрный камень. Остальные встали рядом. Ручные фонарики пришлось положить на пол.

Камень от наших усилий со скрежетом сдвинулся с места. И в этот момент тварь, которая наверняка была частью Даниила, решила себя проявить.

Я почувствовал тёплое дуновение затылком. Потом уловил красноватые отблески.

– Внимание! – крикнул я, резко оборачиваясь.

Тварь пролезала в проход, через который мы только что прошли. Я оглянулся в поисках другого выхода. Но лучи фонариков упирались только в глухие каменные стены. Я мгновение колебался: поднять ближайший и поискать выход или хватать пулемёт?

Алина опередила меня. Она первой достала оружие и дала очередь по твари.

В замкнутом помещении грохот был оглушительный.

Я видел, как разлетались красноватые чешуйки на голове твари, брызгая огнём. Ей это явно не понравилось: недовольно взвыв, она скрылась в проходе.

Я рванулся к фонарику. Посветил по сторонам. Другой проход нашёлся: ещё ближе того, где скрылась тварь.

– Бежим! – крикнул я.

– Ты знаешь, куда он ведёт? – спросил Тревор, который тоже успел взять свой пулемёт на изготовку.

– Нет, – ответил я.

– Тогда другой план. Надо выбить эту штуку наружу! Сбросить вниз. Потом спокойно доделать работу, как и планировали.

Я колебался секунду. Что-то мне не нравилось. Очень уж легко эта штука отступила… но, может, не стоит множить сущности там, где их нет? Отступление в незнакомый тоннель тоже так себе идея…

– Давай, – кивнул я.

И мы синхронно ринулись в тоннель.

Михалыч что-то крикнул, но я не разобрал. Алина дала очередь в тоннель, где всё ещё мелькали красноватые отсветы.

Свою ошибку я понял за ближайшим поворотом. Это было похоже на удар в голову. Резко стало нечем дышать, свет фонарика потемнел. Я чувствовал, как отекает лицо, распираемое давлением изнутри. Звуки исчезли.

Мы вбежали в тоннель без шлемов!

Воя от боли, я упал на колени. И тут почувствовал, как что-то толкает меня обратно, ритмично и настойчиво.

Я почти потерял сознание, когда вдруг лёгкие снова заработали, вдыхая морозный воздух.

Зрение медленно возвращалось. Надо мной стоял Михалыч. Он палил из пулемёта. Я посмотрел в ту сторону, куда он вёл огонь. Тварь напирала из тоннеля. Она словно бы увеличилась в размерах, разбухла.

Я вспомнил про Тревора и Алину. Рядом их не было.

– Где они?! – крикнул я, чувствуя привкус крови во рту.

Михалыч не ответил. Только спустя мгновение я сообразил, что он в шлеме, как и Женя.

Я поднялся, метнулся к тому месту, где мы оставили свои. Надел шлем и активировал связь.

– Где они? – повторил я.

– Оно сожрало, – ответил Михалыч, не прекращая вести огонь, – они внутри.

Тварь тем временем полностью вползла в пещеру и, подёргиваясь от попадания пуль, неожиданно проворно ринулась к другому проходу. Мы, не сговариваясь, последовали за ней.

Я знал, что Алина и Тревор не погибли. Чувствовал это. Похожим образом я ощущал животных. Присутствие жизни.

Поняв это, я вдруг обнаружил, что горы вовсе не безжизненны. И эта пещера тоже.

Здесь, на высоте, в тоннелях, где поддерживалось нормальное давление, обитали живые существа. Летучие мыши. Ниже, там, где холод и низкое давление не были такими убийственными, жили и вили гнёзда птицы. Ещё ниже обитали грызуны и хищники, которые на них охотились.

Всё это я осознал за доли мгновения.

Я видел чужими глазами, как тварь движется по тоннелю – туда, где залы с глубокими каменными ямами стоят под основаниями будущих башен.

И тут я понял весь замысел Замка.

То, как между собой должны взаимодействовать башни, открывая проход между мирами.

То, почему в прикладах обязательно должны быть живые – точнее, бесконечно умирающие – люди…

Я остановился. Это было сложно: всё моё существо рвалось вперёд. Я знал, что вот-вот тварь запихнёт Алину и Тревора в каменные мешки и навеки закроет их камнями. И после этого будет поздно. Произойдёт нечто ужасное. Мой мир и эта земля вечной войны объединятся. Ошалевший поток военных хлынет на нашу сторону, сметая все линии обороны… Растерянные правительства, не знающие, куда бить. Мирный народ в больших городах, добыча жадных до крови и мучений, изголодавшихся солдат…

И всё же я преодолел себя.

Это было почти физически больно – перестать думать об Алине, оценивать участь, которую ей уготовили…

Наблюдая через тысячи крохотных глаз, как существо с горящей пастью ползёт по подземельям, я вдруг увидел всю картину происходящего. Это случилось разом, щелчком, вдруг – как это часто бывает с озарениями.