Земля мертвых. Боги войны

Алина в любом случае погибнет вместе с малышом. Если я использую свои силы – не успею вытащить её из твари до того, как её сомнут птицы. Если останусь просто стоять, тварь сбросит их с Тревором в яму. И раздавит. Я знал, что так будет, – чувствовал её намерение.

«Остановись, – сказал я через тех живых существ, которые обитали в стенах пещеры; их голос был подобен тонкому писку, но тот, который называл себя Даниилом, услышал. – У меня есть предложение».

Он остановился. Огненные глаза рыскали по сторонам, вычисляя каждую живую тварь.

– Не пытайся хитрить со мной, – произнёс он обычным человеческим голосом, – будет хуже.

«Я займу то место, которое ты приготовил, – продолжил я, – добровольно».

– Они так много для тебя значат? – В голосе огненного существа звучало неподдельное удивление и даже что-то подозрительно похожее на испуг.

«Дело не в них, – ответил я, – не только в них. Но я не об этом. Времени на сделку у нас критически мало. Я занимаю место под камнем. Ты уходишь – вместе со всеми. С Женей. С Алиной. С Тревором. Потом освобождаешь Ваню. Льва. Михаила. Проход будет открыт достаточно долго, чтобы ты вышел сам».

Последовало молчание. Оно длилось очень долго: может, целую секунду.

– Если ты на что-то рассчитываешь, то зря, – сказала тварь, называющая себя Даниилом. – Ты останешься под камнем навечно. Понимаешь? По-настоящему навечно.

Я вдруг почувствовал бесконечную усталость.

«Моё предложение не вечно».

– И ещё. Те, кого ты знал как друзей в своём мире. Не думай, что они остались прежними. Ты же так не думаешь, верно?

«Ты хочешь, чтобы я отозвал предложение?» – ответил я.

Нет, у меня не было какой-то особой внутренней решимости. Вечность взаперти меня пугала очень сильно. И я безумно устал. Но я знал, что моя дальнейшая жизнь не будет лучше этого заточения. Если я не спасу своего ребёнка и Алину. Если мне придётся уничтожить миллионы жизней, чтобы остановить врага. Мои собственные будущие мучения не выглядели такими уж значительными на фоне этого всего.

А ещё я вспомнил один рассказ, читанный когда-то в юношестве. Про андроида с вечной ядерной батареей в голове, который застрял один на пустынной планете. Постепенно он лишился всех моторных органов и органов зрения. У него остался чистый разум, запертый внутри сверхпрочного черепа. Того андроида нашли – спустя очень много лет. И оказалось, что он спасался тем, что придумывал рассказы и истории. И он стал лучшим рассказчиком во всей Вселенной.

Эта простая история помогала мне держаться.

– Нет, – наконец ответил Даниил, – я принимаю твоё предложение.

– Скорее! – надрывался Женя.

– Всем оставаться на месте, – сказал я в шлемофон, – ничего не предпринимать. Я знаю, что делаю.

Я сделал шаг вперёд.

И в этот момент всё окружающее замерло. Я почувствовал это раньше, чем увидел. Словно толчок в грудь – воздух стал упругим.

Михалыч замер с открытым ртом. Я это видел сквозь визир шлема.

Вдруг исчезло ощущение других живых существ, через которых я наблюдал за Даниилом.

Ещё один шаг. Будто под водой идёшь. Странно. Что происходит?

– Эй! – воскликнул я. – Это ты? Что это значит? Что ты делаешь?

– Нет, – послышалось совсем рядом, – это не он. Это я.

Я резко обернулся. Напротив меня стоял парень. Спортивный брюнет с восточными глазами. Из одежды – только набедренная повязка из каких-то листьев.

Я огляделся. Мир по-прежнему стоял без движения. Только незнакомец загадочно улыбался, ожидая моей реакции.

– Ты – шаман… – догадался я.

– Это не совсем верное слово, – чуть поморщившись, ответил он, – я не служу никакому культу. Но Алому Рассвету сложно было это понять и принять. Поэтому он предпочитал называть меня шаманом.

– Алый Рассвет – это Даниил? – спросил я.

– Это тот, кто назвался Даниилом, когда встретил тебя. Да, верно. Когда мы с ним познакомились, у нас было принято давать простые и понятные имена. Обычно имя было связано с обстоятельствами рождения или зачатия. Как ты понимаешь, когда Алый Рассвет родился, был очень красивый восход, после ночной бури. И его мама назвала его так. Конечно, на его родном наречии имя звучало совсем по-другому. Мне даже сложно подобрать звуки в русском, чтобы звучало похоже. Скажем… – парень потёр переносицу в задумчивости, – Ц’врхах-ар-швац-сэй. Да, так вроде похоже.

– Ты… поможешь мне? – Во мне вдруг проснулась надежда. Усталость схлынула; мне вдруг снова очень-очень захотелось жить.

– Ты сам себе уже помог, – ответил шаман.

– Я помог многим. Но не себе, – возразил я. – Кстати, как тебя зовут?

– Меня зовут Говорящий со Зверями, – усмехнулся парень. – Мог бы и догадаться.

– И с кем же твоя мама говорила, когда родила тебя? – не удержался я.

Парень неожиданно рассмеялся.