Земля обетованная

Для руководства нашим отделом по работе с законодательными органами мы наняли проницательного бывшего старшего сотрудника демократической палаты по имени Фил Шилиро. Он был высоким и лысеющим, с высокопарным смехом, который скрывал тихую напряженность, и с первого дня работы Конгресса Фил отправился на поиски партнеров по переговорам, вызывая меня, Рама или Джо Байдена, чтобы они, в случае необходимости, помогли обхаживать отдельных членов. Когда некоторые республиканцы выражали заинтересованность в развитии инфраструктуры, мы просили их предоставить нам список их приоритетов. Когда другие говорили, что не могут голосовать за законопроект, включающий финансирование контрацепции под видом стимула, мы призывали демократов исключить это положение. Когда Эрик Кантор предложил разумное изменение одного из наших налоговых положений, несмотря на то, что не было никаких шансов, что он будет голосовать за законопроект, я сказал своим сотрудникам внести изменения, желая дать понять, что мы серьезно настроены предоставить республиканцам место за столом переговоров.

Однако с каждым днем перспектива сотрудничества с республиканцами все больше напоминала далекий мираж. Те, кто изначально проявлял интерес к сотрудничеству с нами, перестали отвечать на наши телефонные звонки. Члены комитета по ассигнованиям Палаты представителей бойкотировали слушания по Закону о восстановлении, утверждая, что с ними не проводят серьезных консультаций. Нападки республиканцев на законопроект в прессе стали менее сдержанными. Джо сообщил, что Митч Макконнелл сжал кнут, не позволяя членам своей фракции даже разговаривать с Белым домом о пакете мер стимулирования, а члены Палаты представителей от демократов заявили, что слышали то же самое от своих коллег из GOP.

"Мы не можем играть" — так, по-видимому, выразился один из республиканцев.

Как бы мрачно все ни выглядело, я думал, что у меня еще есть шанс переубедить нескольких членов во время моих визитов в республиканские фракции Палаты представителей и Сената, которые были запланированы на 27 января, накануне голосования в Палате представителей. Я потратил дополнительное время на подготовку своей презентации, убедившись, что у меня под рукой все факты и цифры. Утром накануне встреч Рам и Фил присоединились ко мне в Овальном кабинете, чтобы просмотреть аргументы, которые, по нашему мнению, республиканцы сочтут наиболее убедительными. Мы уже собирались загружать мой кортеж для поездки на Капитолийский холм, когда Гиббс и Экс вошли в Овальный кабинет и показали мне репортаж AP, который только что поступил, сразу после встречи Бонера со своей фракцией. РЕСПУБЛИКАНЦЕВ ПРИЗВАЛИ ВЫСТУПИТЬ ПРОТИВ ЗАКОНОПРОЕКТА О СТИМУЛИРОВАНИИ ЭКОНОМИКИ.

"Когда это произошло?" спросил я, сканируя статью.

"Около пяти минут назад", — сказал Гиббс.

"Звонил ли Бонер, чтобы предупредить нас?" спросил я.

"Нет", — сказал Рам.

"Правильно ли я понимаю, что это дерьмо не на уровне?" сказал я, когда наша группа начала выходить на улицу к Зверю.

"Это было бы правильно, господин президент", — сказал Рам.

Сами собрания фракции не были откровенно враждебными. Бонер, Кантор и председатель Республиканской конференции Палаты представителей Майк Пенс уже были у трибуны, когда я пришел (ловко избежав частного разговора о только что проделанном ими трюке), и после краткого вступления Бонера и нескольких вежливых аплодисментов я поднялся, чтобы выступить. Это был мой первый раз на собрании республиканцев в Палате представителей, и трудно было не поразиться однообразию зала: ряд за рядом в основном белые мужчины среднего возраста, дюжина или около того женщин и, возможно, два или три латиноамериканца и азиата. Большинство сидело с каменным лицом, пока я кратко приводил доводы в пользу стимулирования экономики, ссылаясь на последние данные о крахе экономики, необходимость быстрых действий, тот факт, что наш пакет содержит сокращение налогов, которое республиканцы давно продвигали, и наше обязательство по долгосрочному сокращению дефицита после того, как кризис пройдет. Аудитория оживилась, когда я предложил слово для серии вопросов (точнее, тезисов, выдаваемых за вопросы), на все из которых я бодро отвечал, как будто мои ответы имели значение.

"Господин президент, почему этот законопроект ничего не делает со всеми теми законами, принятыми демократами, которые заставляли банки выдавать ипотечные кредиты неквалифицированным заемщикам и были настоящей причиной финансового кризиса?". (Аплодисменты.)

"Господин президент, у меня для вас есть книга, которая показывает, что Новый курс не положил конец депрессии, а только ухудшил ситуацию. Согласны ли вы с тем, что так называемый "стимул" демократов повторяет эти ошибки и оставит море красных чернил для будущих поколений?" (Аплодисменты.)

"Господин президент, заставите ли вы Нэнси Пелоси отложить в сторону свой предвзятый законопроект и начать с действительно открытого процесса, которого требует американский народ?" (Аплодисменты, овации, несколько гудков).