Земля обетованная

Обычная вечерняя суета, нет, необычная и для Бурлакова, и для Эркина. Но оба, не сговариваясь, старались, чтобы всё было как… как обычно. Будто ничего особенного не происходит. И даже обилие книг в кабинете не вызвало у Эркина никакой реакции, во всяком случае, внешней. Нет, он, конечно, и заметил, и удивился, хотя Андрей и расписывал ему цареградские чудеса и профессорское жильё, но слишком устал, чтобы ещё о чём-то думать. Лечь, закрыть глаза и чтоб уже ничего не было. И, понимая это, потому что самого так же вымотал этот разговор, Бурлаков уже ни о чём серьёзном не заговаривал, только самые необходимые и самые житейские слова.

И вот всё убрано, всюду погашен свет, сонная тишина в квартире. День закончен.

Эркин вздохнул, потянулся под одеялом, уже засыпая, и распустил мышцы. Ну вот, всё он сделал и, похоже, сделал правильно. А дальше… дальше посмотрим, каково это – иметь отца. Зибо… Зибо не в счёт, он его никогда отцом не считал, ни минуты. Был бы Зибо индейцем, ну, хотя бы метисом или полунегром, ещё бы могло по-другому повернуться, а так… сволочь он, конечно, и чурбан бесчувственный, не подыграл старику, но… дело уже прошлое, а сейчас… сейчас всё по-другому. И не по приказу, а сам решил, так, значит, назад не крути. Он вытянулся на спине и закинул руки за голову. И, уже совсем засыпая, подумал, что вроде на столе стоят фотографии из тех, свадебных, надо будет посмотреть утром, и зачем это профессору?

Ижорский Пояс

Загорье

Конечно, никуда Андрей не пошёл, играл с Алисой, возился в кладовке, заново поточил и поправил все ножи, потом – Алиса уже спала – пил вдвоём с Женей чай на кухне.

– Всё будет хорошо, Женя.

– Я знаю, – кивнула Женя. – Спасибо, Андрюша.

– Он… он так и не сказал тебе, зачем поехал? – рискнул Андрей.

Женя покачала головой.

– Нет. Ты же знаешь Эркина, Он если решит что…

– Знаю, – кивнул Андрей. – Братик у меня… С характером.

Женя вздохнула и улыбнулась.

– Он гордый. И горячий. Знаешь, когда мы ехали сюда, он в поезде сцепился с одним, ну, я на боковой нижней с Алиской, – Андрей понимающе кивнул. – А тот мимо шёл, ну, и споткнулся, чуть не упал на нас, Так Эркин спрыгнул, за грудки его взял, я даже испугалась, что прямо убьёт.

Андрей живо представил это себе и хмыкнул:

– Мог и убить.

– Андрюша! – Женя укоризненно прокачала головой.

– Шучу, Женя, шучу. А если всерьёз… за тебя и Алиску… – Андрей покрутил головой. – Эркин всё может, на всё пойдёт.

Женя невольно кивнула.

– Да, я знаю. И за тебя. Эркин так переживал, ну, когда мы думали, что тебя убили. Он себя винил. Ну, что послал тебя, и ты… погиб. Всё говорил, что лучше бы его.

– Ну, это он зря. Ладно, Женя, прошло и бог с ним, – Андрей залихватски отмахнулся и стал серьёзным. – Либо жить, Женя, либо помнить.

Женя задумчиво кивнула.

– Так, Андрюша. Но ведь и хорошее было.

– Было, – согласился Андрей. – А это надо помнить. Чтобы выжить. Памятью с умом надо пользоваться. Как… оружием.

Андрей отхлебнул чаю, улыбнулся какому-то воспоминанию и тряхнул головой, отгоняя его.

– Всё нормально, Женя. Раз выжили, то и проживём.

Женя понимающе улыбнулась.

– Ты ведь другое хотел сказать, так?

Андрей вскинул руки ладонями вперёд.

– Сдаюсь, Женя, поймала так поймала.

– Ну, так говори.

Андрей вздохнул. Женя, улыбаясь, смотрела на него, и он сдался.

– Женя, ты помнишь своих? Ну, родителей.

Женя кивнула, продолжая улыбаться.

– Помню. Мне уже десять лет было, когда я уехала в школу. А папу убили, мне уже… да, восемь или даже девять было.

– Убили? – переспросил Андрей.

– Да. Слышал такое, – и по-английски: – White Death.

Андрей вздрогнул, и лицо его стало таким злым, что Женя даже испугалась.

– Андрюша?! Что с тобой?

Скрипнув зубами, Андрей пересилил себя.

– Ничего, Женя. Значит, и тебя он…

– Кто «он»? Андрюша? Белая Смерть, – назвала она по-русски чтобы хоть этим немного успокоить Андрея. – Это не один человек, их было много, целая… организация, да, так.

– А сколько б ни было… Ладно. А…? – он остановился, не договорив, не в силах выговорить.

– Мама? – пришла к нему на помощь Женя и вздохнула. – Её тоже. И те же. Так мне соседка и написала. Взяла Белая Смерть.

– Ты…

– Нет, Андрюша. Надо жить. И помнить. Знаешь, я иногда думаю, представляю, что, если бы… как было бы тогда. Как папа дружил бы с Эркином. И тобой. И мама…

– Женя, – перебил её Андрей, – ты одна была? Ну, ни брата, ни сестры там? А ещё какая родня?

– Никого, Андрюша. Я была одна. Потом появилась Алиска, Эркин, нет, Эркин раньше, первым, Эркин, Алиска, ты, Игорь Александрович… Нас уже вон сколько. А потом ты женишься, и у Алиски будет тётя и двоюродные братья и сёстры, кузины и кузены… – голос у неё вдруг прервался.

И Андрей, сообразив, что родных братьев и сестёр у Алисы не будет, Эркин же ему рассказывал, отвёл было глаза, но тут же забалагурил.

– Да ещё батя женится, во фокус будет!

– А почему бы и нет? – заставила себя улыбнуться Женя, поняв его намерения.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – вдруг помрачнел Андрей.

– А почему нет? – повторила Женя уже другим тоном. – Ты же сам говоришь, что было, так то прошло.