Земля обетованная. (Сборник)

По бокам уже мелькали низкие дома. Морган как раз успел повернуться, чтобы увидеть раскинувшиеся веером здания Энцибель Ки. Он вел стадо между ними, прямо к главной улице города.

Он безумно орал, чтобы животные остановились. Но его голос застрял в горле, утонул в реве «крикунов», раздающемся сзади, и оглушающем топоте копыт, пока Харвестеры и наездник мчались по Энцибель Ки ужасным, уничтожающем все на своем пути потоком.

Убийственная ярость от полнейшей беспомощности душила Моргана, ненависть ко всему существующему. Он ненавидел быка под собой и стадо Харвестеров, которое вел. Ненавидел разбегающихся поселенцев, мелькающих между зданиями впереди. Ненавидел звон церковного колокола, поднимающего тревогу. Его тошнило от ненависти к венерианину, который заманил его сюда, и к его всем людям, выстроившимся вдоль полей за городом и подгоняющих стадо выстрелами «крикунов».

Но больше всех он ненавидел Джейми Моргана, слепого дурака, очертя голову мчавшегося к разрушению Энцибель Ки и себя самого.

С шумом и треском разваливающихся зданий, стадо Харвестеров неслось через Энцибель. Пыль крутилась густыми вихрями, когда складывались пластиковые стены, а сводчатые крыши с грохотом падали вниз. Это была кошмарная катастрофа во тьме, с радугами в пыли, поднимающейся вокруг каждого уличного фонаря, и Морган с трудом мог видеть и дышать.

Он замечал нечеткие силуэты бегущих людей, кричащих, подзывающих друг друга и исчезающих в темноте. Прямо перед ним, в облаке пыли и темноты, он увидел человека, вставшего на одно колено, прижавшего винтовку к плечу и прицелившегося в скачущего на вожаке быков...

Словно раскаленная проволока коснулась плеча Моргана. Он сдвинулся в сторону на гигантской шее, к которой прижимался, и стрелка, и аллею под ним снесло бурным потоком, точно обрывок сна.

Когда Морган снова выпрямился, колени его дрожали. А хватка за основания усиков стала менее уверенной. Его обуял новый ужас. Он не сможет сидеть на этом опасном насесте вечно, это он знал. Но возможность слезть с быка была уже упущена, и отдалялась с каждым шагом харвестеров.

Он опять вспомнил Шемл’ли-ххана.

Пыль все еще кружилась, а здания с обеих сторон разрушенной улицы трещали и разваливались под напором несущегося стада. Крики мужчин, пронзительные, режущие ухо вопли женщин и глухой звон церковного колокола пробивался через сотрясающий планету грохот бегущих копыт.

Харвестеры могли бежать несколько дней после того, как их охватит паника. Бежать, пока совсем не обессилят. Но хватка Моргана подведет задолго до этого. Подумав об этом, он почувствовал, как его сухожилия снова задрожали от усилий удержать себя на спине быка.

Каким-то образом ему придется слезть, причем как можно быстрее.

Разумеется, это какой-то бред. Что толку продлить жизнь на пару минут, если смерть все равно возьмет свое, когда взбешенные жители доберутся до человека, сравнявшего их город с землей? Его, наверное, уже узнали слишком многие, его, управляющего неумолимой стихией. Сколько мужчин и женщин уже погребла под собой эта лавина, а скольких раздавили обломки домов?

Морган немного успокоил себя тем, что на главной улице, в основном, были здания делового центра и игорные притоны, а не жилые дома. Но кто-то уж точно погиб. Кто-то наверняка лишился жизни. И если умрет хоть один человек, Космический Патруль его повесит, даже если это не сделают поселенцы.

Оглушенный шумом и вибрацией, окружавшей его, ошеломленный собственным гневом и страхом, ослепленный кружащейся пылью, Морган, наконец, поднял взгляд и увидел перед собой, возвышающиеся над облаками пыли и пленкой отражающегося света, пять высоких блестящих башен космических кораблей, стоящих в космопорту впереди. Он был достаточно близко, чтобы разглядеть лестницу, свисающую с ближайшего корабля, и слабое мерцание надежды снова забрезжило перед ним.

Корабли были единственным искусственным объектами, способными противостоять напору взбешенных Харвестеров. Морган даже слабо ухмыльнулся, подумав о том, как Патруль постыдно разбежится в разные стороны, завидев лавину быков, мчащихся по взлетному полю.

Пять кораблей торчали, словно пальцы гигантской стальной руки, нависшей над городом, будто какая-то колоссальная фигура небрежно оперлась на Локи, глядя, как мелкая людская драма достигает апогея.

Стадо Харвестеров с грохотом взбегало по холму за городом, все выше и выше. Вот уже последние здания остались позади, крики стихли, и огни Энцибель погасли. Еще чуть-чуть, и вожак с человеком на своей спине перевалил через вершину холма. Морган собрался с силами в последней отчаянной попытке не свалиться с шеи быка, когда снова начался спуск, и несущийся зверь ринулся вниз по склону, ведущему к кораблям.