Земля Обручева, или Невероятные приключения Димы Ручейкова

И правда: отрог пересекала стена. Шириной она была около метра, а по высоте – где пониже колена, а где и с Димкин рост. Стена ныряла в соседний распадок, терялась там в кустарнике и снова появлялась уже на следующем склоне.

– Так вы слышали про Великую Китайскую стену[40]? – подивился Владимир Афанасьевич.

«Кто ж про нее не слышал!» – хотел было сказать Димка, но подумал, что во времена Обручева, без телевидения и Интернета, наверное, не все знали достопримечательности разных стран.

– Эту стену, в отличие от Китайской, возвела природа, – остановился возле нерукотворного сооружения геолог, – причем задолго до Китайской стены. Это дайка. По сути, это трещина в земной коре, в которую проникла и застыла магма.

– Круто! – сорвалось у Димки с губ.

– Верно, обычно дайки имеют крутое положение, близкое к вертикальному, – по-своему понял его ученый. – Если породы дайки прочнее пород-соседей, тогда она и стоит, как монумент, поскольку окружающие породы разрушаются быстрее.

Обручев пояснял и одновременно что-то записывал.

– Удивительно, как она держится, – провел Димка ладонью по трещиноватой поверхности этого творения природы.

– Что вы! – воскликнул Владимир Афанасьевич. – Да она еще нас с вами перестоит. Процессы выветривания крайне медленны, хотя и неумолимы.

Неподалеку от дайки, в уступе склона Обручев показал своему подопечному небольшой (по его словам) разлом. Но это оказалась не трещина, как ожидал Димка, а всего лишь полоса мелко раскрошенных камней.

– Часто разломы и обнаруживают по такому вот дроблению пород, – пояснил ученый. – Когда один гигантский блок земной коры трется о другой, породы на контакте истираются, подобно зерну в жерновах мельницы.

– А если сидеть тут долго и наблюдать, то можно заметить, как они, эти блоки, движутся? – спросил Димка.

– Что вы! – воскликнул Обручев, смеясь. – Эти движения в масштабе человеческой жизни почти не уловимы. За год может произойти смещение всего на полдюйма или меньше. Так что, даже просидев тут целый год, вы вряд ли что-то заметите. А вот в масштабе жизни Земли, допустим за миллион лет, общее смещение составит более десяти верст, что, согласитесь, немало. Это намного больше высоты любой из окружающих нас гор.

Димка согласился, что это немало, но вообразить такое передвижение внутри Земли не смог.

– Для нас важно, – продолжал ученый, – что по этим трещиноватым зонам могут просачиваться из глубины Земли растворы и образовывать кварцевые или кальцитовые[41] жилы, нередко с рудой.

Как бы в подтверждение своих слов геолог подцепил заостренным концом молотка и выворотил из обрыва неровную плитку белого кварца, тоже всю в трещинах. Стукнул по ней молотком, и она легко рассыпалась на множество кусков и кусочков.

Владимир Афанасьевич достал из нагрудного кармана круглую лупу на желтоватой костяной ручке и внимательно стал рассматривать несколько кусков.

– Вот, полюбуйтесь, – протянул он Димке обломок и лупу. – Видите черные вкрапления?

Димка приложил лупу к глазу. Он увидел неровную, как будто изгрызенную сахаристую поверхность камня. А на ней – черные блестящие кляксы и золотисто-желтые угловатые крупинки.

– Видите темный минерал? – повторил Обручев. – Это молибденовый блеск[42] – минерал, содержащий молибден. Грех не взять такой образец.

– А желтое – это золото? – с надеждой спросил Димка.

Геолог улыбнулся:

– Часто людей смущает этот минерал, который называют в просторечии кошачьим золотом. Но это всего-навсего серный колчедан[43], соединение железа и серы.

Глава 23. Купание

В следующем распадке, как ни печально, воды также не оказалось, и утомленные, очумелые от жары маршрутчики решили идти по нему вниз. Тем более что и день уже клонился к вечеру.

Постепенно лощина расширилась, стало больше кустов и деревьев. Димкины ноги теперь уже не спотыкались о камни, а путались в багульнике и вязли в сыром мху.

– Должна быть скоро вода, – заключил геолог. – Недурно было бы искупаться. Весьма недурственно.

Димка ускорил шаг, живо представляя себе, как его потное, грязное, зудящее тело погрузится в прохладные живительные струи.

Ожидания не обманулись: скоро в просветах между деревьями темным продолговатым пятном обозначилось озеро. Димку влекло к нему как магнитом. Скорее, скорее!

Еще сотня шагов, и вот они добрались наконец до воды, лежащей дымчатым неподвижным стеклом. С противоположного недалекого края озера взмыла и унеслась стайка черных уток.