Земля перестанет вращаться

Клавдия взяла связку ключей и отправилась к комнате «оккупантки». Та никогда не забывала про боевой раскрас. Из дома без косметики не выходила и имела ее целый чемодан. Причем дешевую не покупала. Заказывала в каталогах вполне приличную. Так что Клавдия не переживала за то, что губы начнут чесаться через пять минут после того, как она нанесет на них помаду.

Отперев дверь, Петровская вошла в комнату. В той, как и предполагалось, царил беспорядок. Вещи разбросаны, кровать не заправлена, на столе гора фантиков и чашка, на дне которой засохший чайный пакет. Стоит тут пару дней, не меньше. Но возмутило Клавдию не это, а то, что Наташка не выключила светильник и компьютер. Счет за электричество делился на троих, но хозяйка квартиры старалась экономить, а «оккупанты», как видно, нет. Да, компьютер на спящем режиме жрет немного энергии, но все же… Да еще светильник! Горит средь бела дня.

Клавдия сначала выключила его (Наташка и не вспомнит, что оставила свет), затем подошла к ноутбуку. Обращаться с современной техникой она не умела. Но предполагала, что, если нажать на отдельную кнопку со значком как на телевизионном пульте, компьютер вырубится. Она так и сделала, но он, вместо того чтобы погаснуть, засветился. Клавдия принялась лихорадочно тыкать в кнопки, но сделала только хуже. Ноутбук возмущенно запищал и стал выдавать картинки. Одну за одной. Клавдия хотела уже выдернуть шнур из розетки, как увидела на экране знакомое имя — Григорий Матросов. А рядом с ним год рождения. Он соответствовал тому, в котором появился на свет ее жилец. Выходит, Наташка пыталась разыскать в интернете информацию о нем. Вопрос — зачем?

«Влюбилась, наверное, — предположила Клавдия. — Он парень видный. Сегодня, когда играл на гитаре, даже я им залюбовалась. Ему бы волосы отрастить, был бы вылитый мариачи из моих грез…»

Ноутбук тем временем успокоился, его экран начал тускнеть. Клавдия решила оставить его в покое и заняться своим ртом. Отыскав нужную помаду, она накрасилась и сделала вывод, что как раз розовых губ ей и не хватало для завершения образа. Теперь натянуть колготки, обуться и можно выходить.

…К ресторану, где была назначена встреча, Клавдия подъехала на такси. Арсений ждал ее у входа с цветами. Букет был плохонький, хоть и дорогой. Но Клава отметила, что в нем есть ее любимые ирисы, пусть и «замученные». Лучше бы купил только их, но свежие, подумала она. Но Сеня никогда не отличался хорошим вкусом. Одевался вообще как клоун. Сейчас, к примеру, на нем был костюм в широкую полоску. Чем не тюремная роба? Галстук не сочетался ни с ним, ни с рубашкой, но был шелковым, скрепленным золотой булавкой.

— Клавочка, как я тебе рад, — Сеня бросился к Петровской, чтобы помочь ей выбраться из машины. — Ты великолепна, как всегда. И нисколько не изменилась.

Да, она знала, что отлично выглядит, поэтому комплимент приняла благосклонно.

— А я, как видишь, еще больше сморщился…

У него было прозвище Сморчок. Маленький, худенький, морщинистый уже в сорок лет, он был невзрачен и не нравился женщинам. Но Клавдия ему симпатизировала. Даже один раз с ним переспала, и это было не так уж плохо. Сморчок оказался сильным мужиком. И тело его, казавшееся в одежде тщедушным, было вполне гармоничным и жилистым. Арсений тогда чуть от счастья не умер. Он боготворил Клавдию. Неустанно ею любовался, будто она произведение искусства.

— Ты такая и есть, — говорил он. — Шедевр господа Бога. В тебе все прекрасно.

— Даже мой нос? — Она не то чтобы комплексовала из-за него, но не отказалась бы от маленького и аккуратного.

— Все!

И был искренним. Если бы Клавдия могла быть с нелюбимым мужчиной, она вышла бы за Арсения замуж. Но, увы, он не рождал в ее душе бурь. Нравился как человек, да. Но по большей части тем, что восхищался ею и был верным долгие годы. Глубже она не копала. Не видела в этом смысла.

— Я заказал нам столик в углу, как ты просила, — сообщил Клавдии Арсений, когда вел ее под руку к дверям ресторана. Он раньше был ей по ухо, теперь — по подбородок. — Хотя мне бы хотелось сесть посредине зала, чтобы все видели, с какой красавицей я пришел.

Клавдия ласково потрепала его по руке. Все тот же Сморчок. Уже сушеный. Но бодрый. И волосы, которых на голове было немного, все не вылезли. Поседели сильно, но это и хорошо, были как прелое сено, стали тонкой серебряной проволокой.

— Ты хорошо выглядишь, Сеня, — решила польстить мужчине Клавдия.

— Скажешь тоже.

— Нет, серьезно. Только вот галстук этот больше с таким костюмом не надевай.

— Ты же знаешь меня, Клавочка, я не стильный. В отличие от тебя. Ты просто олицетворение хорошего вкуса.

Если бы ты видел меня еще сегодня утром, подумала Петровская. Штанцы, водолазка, куртка с капюшоном. Обычная тетка, спешащая в супермаркет, чтобы успеть до десяти купить по пенсионному удостоверению гречку со скидкой. Да, не растрепа, но никак не стильная дама.

Когда они зашли в фойе, то Клавдия не сдержала возгласа удивления:

— Как тут все изменилось!

— Ты давно тут не была? — живо поинтересовался Арсений.