Земля после нас: Что расскажут камни о наследии человека?

Посвящается моим родителям и покойному Джону Нортону из Музея Ладлоу. Они поддержали меня в начале пути.

Благодарности

На написание этой книги ушло невообразимо много времени (почти геологическая эпоха). Прежде всего я хотел бы поблагодарить Габриэль Уокер, в ту пору сотрудника журнала «Нью-сайентист», вдохновившую меня на создание первой работы на эту тему (написанной также при участии Ким Фридман, обладающей редким даром делать палеонтологию привлекательной) и дальнейших сочинений в подобном жанре, а также Джимми Лича из образовательной рубрики газеты «Гардиан» и Фила Донохью из Палеонтологической ассоциации. Лата Менон из издательства «Оксфорд юниверсити пресс» с большим мастерством и тактом отредактировала мою книгу (деликатно удалив из текста те витиеватые абзацы, за которые мне впоследствии было бы очень стыдно); во многом именно ей обязан своим обликом этот текст. Столь же приятно мне было работать с ее коллегами по издательству (их слишком много, чтобы я мог перечислить всех: я плохо представлял себе, насколько непростым делом является издание книги).

Вся книга целиком либо ее части были прочитаны моими коллегами Роем Клементсом, Питером Френдом, Джоном Хадсоном, Эдрианом Раштоном, Аланом Смитом, Алексом Пейджем, Кипом Джеффа Реем и Рышардом Крызой; Энди Гейл, помимо этого, консультировал меня по первоначальному варианту одного особенно сложного раздела. Я признателен им за бесценную правку моих случайных ошибок, а также за предложенные дополнения и изменения, однако они не несут ответственности за содержание книги, особенно за умозрительные построения. Здесь вся вина лежит исключительно на мне. Идея состояла в том, чтобы объяснить сущность и принципы стратиграфии посредством экскурса в будущее как самого человечества, так и последствий его промышленной деятельности. Получилось это или нет, вам, дорогой читатель, решать самому.

В более широком смысле мое сочинение было создано благодаря традиции многократного редактирования, существующей в Британской геологической службе. Определяющую роль здесь сыграли тщательность и терпение Тони Базли в первые дни моей работы; в конечном счете все стало на свои места. Эдриану Раштону, демонстрировавшему безграничную доброжелательность, не было равных в бесконечно сложном мире стратиграфической палеонтологии и подборе точных выражений, а Тони Ридману — в более общих аспектах геологии. Что касается собственно науки, то незаменимые и утонченные познания в этом самом недопонимаемом из предметов на протяжении многих лет мне прививали мои коллеги — пожалуй, в первую очередь все те, вместе с кем я изучал горные породы, древние и молодые, а также члены Стратиграфической комиссии Лондонского геологического общества. То же справедливо и в отношении моих коллег по геологическому факультету Лестерского университета: Майка Бранни, Сары Гэбботт, Марка Уильямса и остальных. Если говорить об иных сферах, то столпом науки о граптолитах для меня и многих других являлся Барри Рикарде; изумительным гидом по горным породам, слишком многое пережившим за свою долгую историю, послужил Рышард Крыза; об отраслях знания, выходящих за пределы геологии, меня постоянно информировал Карел де Пау; что же касается кругозора в самом широком смысле этого слова, глубокое влияние на меня оказал покойный Гарри Лиминг.

Моя жена Кася и сын Матеуш с огромным мужеством терпели этого пожирающего время монстра — работу над книгой, и даже более того (например, Мат внес свой вклад в создание обложки). Но самое главное, они подарили мне целый летний месяц, в течение которого я наконец смог, ни на что не отвлекаясь, уложить это чудовище на лопатки. Надеюсь, оно того стоило.

Пролог

Глубочайший из каньонов, прорезавших горы великого северного континента, в конце концов помог найти решение загадки. Члены экспедиции, пробиравшиеся через валуны на подступах к этому огромному ущелью, впервые увидев слои породы, уже поняли, что перед ними, возможно, именно то, что они искали. Пласт, под невообразимым углом наклоненный тектоническими движениями, вздыбившими весь горный хребет, был... другим. Многометровой толщины, с нерегулярными протрузиями и хаотичными серо-черно-красными лоскутами, он резко отличался от обрамлявших его с обеих сторон хорошо знакомых слоев сланца и песчаника.

Ничего подобного члены экспедиции раньше не видели. Само собой, они искали подобные улики. Но увиденное превзошло их ожидания и обещало дать объяснение фрагментарным свидетельствам, которые слишком долго (с тех самых пор, как началось изучение прошлого этой планеты) озадачивали ученых и вызывали у них разногласия.