Землянка для дракона

Ей было прекрасно известно, что он так смотрит на всех, а не только на неё. Но когда Корра ловила на себе этот взгляд, ей казалось, что он предназначен ей одной, на целой планете. Из головы моментально вылетали все умные мысли, и на свободном месте тут же размещались самые, что ни на есть, глупые: насколько хорош этот парень в постели? Насколько нежен был бы первый поцелуй? Насколько соблазнительным был бы тон его голоса, приказывающий: «раздевайся»?

В её мечтах он всегда приказывал, хотя это тоже было глупо. Наверняка он просто раздевал женщин сам, как все нормальные мужики. Но с эротическими фантазиями трудно справиться, когда ты влюблена по уши. Ещё сложнее, чем с романтическими, которые она кое-как научилась изгонять из головы, язвительно высмеивая собственные малейшие помыслы о свадебных платьях и прочей чепухе.

Из груди вырвался прерывистый вздох, принесший минутное облегчение. Корра встряхнулась: сейчас не об этом надо думать. Сто шагов до поворота коридора. Поворот. Впереди — клюющий носом охранник. За ним — кабинет Первого Советника. Она твёрдо вознамерилась пробраться внутрь, во что бы то ни стало, насколько бы безумным это ни казалось ей самой. Лишь так теперь можно добыть документ, крайне важный для публикации.

Эту тему Корра прорабатывала два месяца. Всё было просчитано, оставалась только пара деталей. Запрос на интервью отправлен за три месяца, срок рассмотрения — два. И в нём Первый Советник озвучил бы эту новость.

Она должна была получить интервью ещё месяц назад, но внезапно всё застопорилось. Сначала спикер заболел. Простая простуда, но это тщательно скрывалось. Правитель планеты не мог позволить себе появиться с красным носом перед молоденькой журналисткой и фотографами. Интервью перенесли. Потом, как на грех, срочная командировка в район землетрясения. А затем — ещё с десяток нелепых совпадений. В жизни советников каждый день загружен до последней минуты.

Какие-то чрезвычайные происшествия то тут, то там происходят постоянно, ведь планета большая, и тогда менее важные встречи отодвигаются ради более важных. Понятно, встреча с Коррой для Первого не рассматривалась как приоритет, и интервью «задвигали» весь месяц, всё дальше и дальше. Тема уходила. И вот уже скоро должен был наступить день, после которого это потеряет всякую значимость. Уже через неделю постановление об официальном начале политических отношений с планетой Горра должны были опубликовать.

А значит — к чертям все её раскопки, всю её работу на протяжении месяцев, всю эксклюзивность. Можно, конечно, опубликовать эту информацию раньше всех, со ссылкой на источники. Можно, но нежелательно, и весьма опасно. Корра знала, что её начальник никогда не пойдёт на такой риск, ведь если вдруг это окажется неправдой — он лишится не только должности, но и головы.

Итак, мега новость не достанется эксклюзивно никому, и через неделю станет всеобщим достоянием самым тупым и банальным образом из возможных. Что ж, вероятно, всё это происходило к лучшему. Ведь только такой стресс может заставить одну глупую двадцатисемилетнюю девочку забыть об идиотской влюблённости и решиться на безумный поступок, который, в случае удачи, вознесет её на вершины славы, а в случае провала… думать об этом не хотелось. Она предпочитала не знать.

Охранник сменился ровно в шесть. Вот только смена, как всегда, запоздала. Для того чтобы знать такие мелочи, надо долго работать в Тёмном Доме. Надо не раз и не два засиживаться ночь напролёт за работой, выходя через запасный выход — а для этого пройти мимо Главного кабинета в здании и заметить, что охранники мухлюют со сменами в «мёртвый час». Конечно, кому охота заступать в утреннюю ровно в шесть, если можно — в половине седьмого?

Всё равно до прихода главного начальника, Сачча, остаётся ровно полчаса. А больше во всём здании никого. Разве что упахавшиеся до полусмерти журналисты, отползающие домой. Так они не посмеют заглянуть в кабинет. Никто не посмеет на такое пойти… кроме отчаявшейся Корры.

В её голове не было ни одной здравой, да и вообще — хоть даже завалящейся мысли, пока руки открывали тяжёлую дверь. Вообще ни одной — чисто. Но в эмоциях засела мрачная удовлетворённость: за украденный документ отвечать будет Сачч. Отольются котику мышкины слёзки. Да, она влюблена, но это вовсе не значит, что она готова жалеть этого проходимца. Добрые, хорошие, милые люди не становятся начальниками охраны повелителя планеты. Последнему идиоту ясно: Сачч — опасный тип. А для тех, кто не совсем идиот, его соблазнительные улыбки делали это ещё более явным.