Земной Круг. Море Осколков

Миру были явлены две разновидности смелости. Лейтенант Вест, бледный, играя желваками на скулах, хмуро смотрел на мост, и было ясно, что ему очень страшно, но он исполнит свой долг. Ну а полковник Глокта заигрывал со смертью, как с очередной неверной женой, просил от нее новых и новых знаков внимания и был действительно бесстрашен, ибо знал, что опасность может грозить только никчемным людишкам.

— Миру явлены три разновидности смелости, — поправил себя Реус, — потому он ведь тоже находился здесь и не имел ни капли того, что называют этим словом.

И, конечно же, вскоре явилась и четвертая разновидность в образе юного капрала Танни — начищенные пряжки сверкают на солнце, руки почтительно держат кирасу Глокты, глаза горят свойственным неискушенной юности стремлением проявить себя.

— Благодарю, — сказал Глокта, когда Танни застегнул все, что нужно было застегнуть; сам он все это время не сводил взгляда с приближавшейся по ту сторону реки массы гуркской конницы, которая с пугающей быстротой увеличивалась в численности. — А теперь, будь любезен, вернись в палатку, собери все мои вещи и позаботься, чтобы они были в целости и сохранности.

Лицо Танни вытянулось от разочарования.

— Сэр, я надеялся сражаться бок о бок с вами…

— Я в этом не сомневаюсь и сам желал бы, чтоб ты в бою прикрывал мне спину. Но если мы оба погибнем, кто же отвезет матери мое барахло?

Юный капрал смахнул слезы.

— Но, сэр…

— Иди, иди. — Глокта хлопнул его по плечу. — Не желаю прерывать на взлете такую блестящую карьеру. Уверен, что когда-нибудь ты станешь лорд-маршалом. — Глокта отвернулся от остолбеневшего капрала и полностью выкинул его из головы. — Капитан Лакенхорм, не сочтите за труд собрать солдат и вызвать добровольцев.

Огромный кадык на тощем горле Лакенхорма неуверенно дернулся.

— Добровольцев для какого дела, полковник? — Будто это не было яснее ясного и предстоящая задача не развертывалась перед ними во всей красе на дне обширной долины: неспешно разворачивающаяся на огромной сцене мелодрама.

— Неужели неясно, козел ты тупой? Отогнать гурков от моста. А теперь дуй и как хочешь, но заставь всех снарядиться и построиться, да побыстрее.

Капитан нервно улыбнулся и порысил прочь, едва не споткнувшись о собственный меч.

Глокта вскочил на ограду — одна нога на верхней жерди, другая — на нижней.

— Дети мои, удальцы из Первого Королевского! Я намерен с вашей помощью преподать сегодня гуркам небольшой урок!

Столпившиеся вокруг молодые офицеры возбужденно подпрыгивали, как утки, будто те патриотические банальности, которыми сыпал Глокта, были вкусными крошками.

— Я не стану отдавать приказ — пусть решение, которое примет каждый из вас, останется на его собственной совести! — Он скривил губы. — Что скажешь, Реус? Готов ковылять за нами?

Реус решил, что его совесть вполне выдержит это бремя.

— Полковник, я был бы счастлив участвовать в атаке, но мои ноги…

Глокта громко фыркнул.

— Очень даже понимаю — мало какие ноги смогут таскать такую тушу. И я не посмею обременять подобной тяжестью ни в чем не повинную лошадь. — Общий хохот. — Одни созданы для великих свершений. Другие… ну, они такие, какие есть. Реус, конечно, мы тебя простим — разве ты мог в этом сомневаться?

Оскорбление было тяжким, но его тут же смыло могучей волной облегчения. Ведь известно, что лучше смеется тот, кто смеется последним, а Реус был уверен, что уже через час большинству его обидчиков будет не до смеха.

— Сэр, — обратился Вест к полковнику, когда тот с ловкостью акробата перемахнул с загородки в седло, — вы уверены, что туда должны идти именно мы?

— А кто еще, по-вашему, может туда пойти? — вопросом на вопрос ответил Глокта и, резко дернув поводья, заставил своего жеребца встать на дыбы и развернуться на месте.

— Погибнет много народу. У большинства есть семьи.

— Ну, тут ничего не поделать. Это война, лейтенант. — Офицеры отозвались подобострастным хохотом. — Именно для этого мы здесь и находимся.

— Конечно, сэр. — Вест сглотнул. — Капрал Танни, будь добр, оседлай мою лошадь…

— Нет, лейтенант Вест, — оборвал его Глокта. — Мне нужно, чтобы вы остались здесь.

— Сэр?..

— Когда эта заваруха закончится, мне понадобится здесь один-другой офицер, способный отличить собственную задницу от пары дынь. — Он метнул убийственный взгляд в сторону Реуса, который как раз попытался немного подтянуть морщащиеся со всех сторон брюки. — И кроме того, мне сдается, что у твоей маленькой сестрички, когда она вырастет, будет очень непростой характер. Я же не могу допустить, чтобы она осталась без твоего отрезвляющего влияния, верно?

— Но полковник, я…

— И слушать не хочу, Вест. Ты останешься здесь. Это приказ.

Вест открыл было рот, видимо, собираясь возразить, потом резко стиснул зубы, вытянулся и отдал неловкий салют. Капрал Танни последовал его примеру; в уголке его глаза блестела слеза. Реус, ощущая себя виноватым, сделал то же самое. Его голова кружилась и от страха, и от восторга, который вызывала в нем мысль о том, что вселенная скоро освободится от Глокты.