Земные наши заботы

Ивановна Чердинцева. — Дите же еще. А бывало, только на плечо руку положишь

— уже на ногах. Сядет с отцом в мотоцикл — так бы и выхватила: не по грибы

же едут. А попробуй не разбуди или слово скажи, чтобы не ехал, отдохнул —

где там, будто на комбайн тот медом его приманили.

Василий Макарович убежден: трудовое наставничество должно начинаться в

семье. И не сразу с работы на тракторе или комбайне, а задолго до этого.

Как-то в разговоре он выразился так:

— У наших детей — что у мальчишек, что у девчонок, — не оставалось

времени для праздного шатания. По дому помогали, вязали, шили, ремонтировали

что-нибудь, в саду копались, рисовали, стирали, читали. — Помолчал, подумал,

добавил: — И вроде бы не заставляли, но и не говорили: пусть побегает, еще

успеет наработаться. Вот они и не боялись труда, и ценили каждую свободную

минуту.

Говорят: счастлив тот, кто построил дом, вырастил сад, воспитал детей.

Василий Макарович дом построил, сад вырастил, детей воспитал. Пятерых

воспитал. Но он уточнил с шутливой улыбкой:

— Трех на путь наставляла жена моя Аграфена Ивановна, потому что с

дочками ей сподручней заниматься, а уж с двумя хлопцами я «воевал».

Василий Макарович куда-то по делам отлучился, я спросил Аграфену

Ивановну:

— Где ж ребята ваши, что-то не видно никого в доме? — Спросил, а сам

подумал: разъехались, наверно, кто куда.

— Сейчас скажу, — охотно откликнулась она. — Значит, так, первая у нас

Лена, она закончила сельскохозяйственный институт... — Посмотрела на меня и

уточнила: — На экономфаке училась, сейчас главным экономистом работает в

колхозе. Нет, не в нашем, в другом районе. — И взгрустнула: далековато все

же. — Ну, Гришу знаете, должно быть. Он тут, как пришел из армии, так с

отцом все соревнуется, да пока никак, не поддается наш отец. Этот заочник

агрофака. И живет тут же, неподалеку, своим домом, своей семьей.

Мать остается матерью. Что из того, что сын ее бывал и членом

Центрального Комитета комсомола, что он кавалер ордена Трудового Красного

Знамени и многие величают его по имени-отчеству. Для нее он просто Гриша.

— Другая дочка, Таня, тоже сельскохозяйственный институт окончила, в

плановом отделе работает. Здесь, в Сакмаре. А двое еще учатся. Нет, не в

школе, веселей бы было, когда в школе. В сельхозинституте оба. Саша, сын,

Александр значит, на третьем курсе, на агронома учится. А Маша на первом.

Эта, как и сестры, экономистом будет... Кажется, все. Пятерых я назвала?

Все, значит, весь пятерик.

Мне захотелось успокоить Аграфену Ивановну: мол, приедут скоро на

каникулы, веселее будет.

— Да уж, как же! — проговорила она с улыбкой. — Может, Маша и посидит

дома немного. А про Александра и говорить нечего. Как приедет, так в поле,

комбайнерить. Теперь-то он самостоятельно работает, а до этого у отца за

штурвального сколько лет был! С тринадцати, кажется, на годок позже Гриши.

Не брали все. Гриша, точно помню, в одиннадцать все лето с отцом в поле

пробыл, но больше приглядывался да подсоблял кой в чем. А уж в уборочное

звено отец взял его на следующее лето, когда двенадцать исполнилось. В тот

год они скосили и обмолотили больше тысячи гектаров, обогнав Шелкоусова

Ивана Никитича. Вместе с отцом и на целину помогать ездил тем летом. С той

поры и газетка хранится, в ней Гришина карточка.

Да, я видел ту газету от 1 сентября 1963 года, видел в ней и фотографию

ученика 7-го класса Гриши Чердинцева. И подумал: сколько бы раз потом ни

писал он свою автобиографию, будет вспоминать и это победное лето, и первую

пробу своих сил, и первый свой экзамен на хлебороба...

Пройдет несколько лет. Григорий окончит школу, вместе с аттестатом

получит удостоверение тракториста и комбайнера, станет колхозным

механизатором. Не помощником, не штурвальным поднимется на комбайн в страду

— комбайнером! Поднимется с учеником, таким же юным помощником, как и сам

был недавно. Окинет нетерпеливым, гордым взглядом хлебное поле и дерзко

подумает: «Ну, батя!..»

Есть, есть такие счастливчики, у которых отец или брат — механизатор! О

них в газетах пишем, они — юные пахари — на конкурсах побеждают, в слетах

участвуют, в жатву они гордо стоят за штурвалом комбайна.

— Вы, журналисты, о них пишете, — с укором сказал Мне там же, на

Смоленщине, инспектор областного совета профсоюзов, — а мы вырезаем ваши

заметки и — председателю названного колхоза: плати штраф...

— За что? — поразился я.

— За нарушение трудового законодательства... Подростки не должны

работать.

Да, так и сказал: «не должны работать». И тут же про слоняющихся юных

бездельников произнес гневную речь, чем и вынудил меня сказать ему в глаза о

нелогичности его поведения. Он охотно согласился.