Зенит Красной Звезды

— У «хохлов» так много голосов в ЦК? — в очередной раз удивился я — Больше чем у армии?

— Хрущев был с Украины, Леонид Ильич тоже из-под Днепропетровска. Сколько их знакомых и друзей пошли по партийной линии — не мне тебе говорить. Перекос с этим, конечно, есть. И большой. Все дотации — Украине. Крым — Украине. Недавно украинцы себе даже отдельное министерство внешней торговли хотели выбить. Большой скандал на Политбюро был.

— Итого, у Громыко 71 голос — подсчитал я — А где же остальные 160 с лишним голосов?

— Семьдесят человек — это первые секретари областных и краевых комитетов КПСС. Как они проголосуют — никто не знает. Обычно их никто и не спрашивал. На Пленум уже выносился готовый список кандидатур членов Политбюро и одну кандидатуру Генерального секретаря. Так было, когда Лёня топил Шелепина и Семичастного.

— А где, кстати, представители КГБ?

— От Комитета в ЦК только Андропов. Так еще Хрущев завел. После Сталина и Берии все боялись усиления политического веса органов. Поэтому ни у Андропова, ни у Щелокова своих людей в ЦК почти нет.

— Ладно, региональные секретари, а куда пропали еще 110 человек?

— Да не пропал никто никуда — поморщился Романов — У Косыгина 45 голосов. Большей частью министры. Союзные и РСФСР. Но он уже сказал, что ничью сторону не примет и его люди будут голосовать, как захотят. Оставшиеся шесть десятков — это разные сталевары, доярки, бригадиры-передовики. «Стахановцы» одним словом.

— Больше половины Центрального комитета никогда не голосовали самостоятельно и кого они выберут неизвестно — подытожил я про себя, останавливаясь возле сугроба. Февральский снег был мокрым и я с удовольствием начал лепить снежок.

— Громыко и его сторонники сейчас окучивают региональных секретарей — они знают о случившимся с Леонидом и уже слетаются в Москву — Романов тоже начал катать снежок — При обычном кворуме 260–270 членов ЦК, ему для победы нужно всего полсотни голосов.

— А вам сотня!

Вот это задачка…

— С Косыгиным никак нельзя договориться? — попытался я нащупать почву под ногами

— Несколько раз разговаривал — пожал плечами Романов — Мне ему нечего предложить. Он сейчас де-факто исполняет обязанности главы государства, Тихонов к нему по пять раз на день советоваться бегает. Кто бы из нас с Громыко не стал Генеральным — Косыгин останется фигурой. За ним правительство, экономика. Очень многое решается в Госплане. А там черт ногу сломит. Только Алексей Николаевич и может разобраться.

Мнда… Вот это надо будет менять в первую очередь. Централизованное планирование в такой огромной стране возможно только на уровне масштабных проектов, но никак не на уровне гвоздей.

— Так вам не со мной гулять надо — сообразил я — А точно так же как и Громыко не вылезать из гостиницы Россия. Встречаться с первыми секретарями…

— Я думал, может быть ты что-нибудь мне посоветуешь — смутился Романов — Одним махом так сказать.

«Одним махом» ему подай. И айфон ничем тут не поможет. Особого компромата на Громыко нет — ему даже бегство полпреда СССР в ООН Шевченко простили. А это между прочим Чрезвычайный и Полномочный Посол, заместитель Генерального секретаря ООН по политическим вопросам. Дипломатический генерал.

— Пленум когда? — я размахнулся и запустил снежок в сторону охранников, что следовали за нами шагах в десяти

— Виктор, перестань дурачиться — нахмурился Григорий Васильевич — Дата Пленума еще не утверждена. Скорее всего, в середине следующей недели

— Вы же понимаете, что любая затяжка — на руку Громыко? А кстати, кто считает голоса?

— Ревизионная комиссия — Романов резко остановился и обернулся ко мне — А Юрий Михайлович Чурбанов у нас кто?

— Кто?

— Член Ревизионной комиссии!

— Нэ важно как проголосуют, важно как посчитают — спародировал акцент Сталина я

— Да, не говорил подобного Хозяин — усмехнулся Романов — Хотя рассказывают, что на семнадцатом съезде Партии в 34-м году у каждого делегата в чернильницах были собственные чернила с какими-то индивидуальными химическими присадками. После голосования, результаты были доложены Сталину. Впоследствии тысяча сто делегатов была арестована и расстреляна. Из почти двух тысяч голосовавших.

— Получается, что больше половины Партии была против Сталина??

— Не Партии, съезда! Хотя в принципе любой съезд — это срез настроений в Партии. Ладно, ты помалкивай об этом. Хотя Никита и разоблачил культ личности Сталина, присадки в чернильницах до сих пор секрет. Ты лучше расскажи, что там с твоими снами? Чего нам ждать?

Ну что? Пора менять реальность?

— В ночь перед отлетом из Нью-Йорка, мне снилась война между Китаем и Вьетнамом. Во сне я был вьетнамским пограничником, китайцы напали внезапно ночью и меня сразу ранило. В госпитале, куда меня привезли на календаре было 14 февраля.

— И ты три дня молчал?! Это же стратегическая информация! Во Вьетнаме полно наших военных советников, да и просто советских граждан!

— Григорий Васильевич, я же не сразу вспоминаю свой сон! Он словно фотография. Постепенно проявляется во мне. Сначала общая картинка, и только потом детали.