Зенит Левиафана. Книга 2

Мидас отступил на шаг, пропуская желтые лезвия когтей в пальце от своего лица. Ударил снизу, затем еще раз — в продольной плоскости, вернулся в исходное положение и пинком отбросил атакующего врага. Убил следующую тварь размашистым ударом, но и сам пострадал — тонкий и черный, словно выполненный из оникса, клинок на хвосте химеры прочертил рваную полосу по его груди прежде, чем он снес голову владельцу смертоносного атрибута.

Следующая химера неожиданно бросилась Мидасу под ноги, он проткнул ее насквозь, ударив чуть ниже шеи и раздробив ей позвонки, однако монстр успел полоснуть его лапой по ноге. Фригийский царь заревел, получив еще одну глубокую рану — желтый коготь разодрал ему предплечье с внутренней стороны, когда он провалился вперед после очередной атаки, не успев вовремя отдернуть руку. Химера поплатилась — он отрубил ей левую лапу, обманул финтом, заставив нырнуть вниз, ударил ногой по жесткой хитинистой морде, а потом развалил существо буквально пополам, разрубив от макушки до нижней части живота.

Он упал на колено, не успев увернуться от гибкого хвоста, жало глубоко вонзилось ему в бедро и фригийский царь почувствовал, как ядовитый ихор со скоростью молнии разбегается по его венам. Но яд не убьет его мгновенно, а значит с этой проблемой можно разобраться позже. Только если «позже» наступит.

Мидас мог откатиться назад, дав себе передышку, но тогда внешнее кольцо обороны будет нарушено и химеры прорвут их жидкий строй. Поэтому ему оставалось продолжать неравную битву в надежде прожить еще две-три, а может и четыре секунды.

Химера бросилась на него, опрокидывая на спину, прижала к земле. Он ударил наотмашь, под кулаком треснуло, тварь утробно заурчала. Воин обхватил кошмарное создание ногами и притянул к себе, точно любовницу. В отсутствии второй руки это был его единственный выход — зажать передние конечности химеры между их телами, чтобы тварь не могла ими атаковать. При этом его собственная рука осталась свободной! Разгадав план Мидаса, монстр попытался укусить его в лицо, тот чудом увернулся и прижался к отвратительной шее, чтобы не допустить повторных атак. Химера рычала и извивалась, пытаясь вырваться, но, как и рассчитывал Мидас, не атаковала хвостом — боялась ранить себя.

Все это заняло не больше двух секунд, а на третью секунду он ввинтил клинок меж двух хитиновых пластин в боку чудовища. Быстро освободил меч и ударил еще раз — в то же место. Сопротивление химеры ослабло и он ударил в третий раз, протыкая порождение Лимба насквозь и нанося ему смертельный урон. Тварь перестала вырываться и обмякла, Мидас со стоном сбросил ее с себя и поднялся на одно колено, готовый принять смерть. Но смерти не последовало.

Буря слабела, ветер стихал, а над головой уже можно было различить рваные клочки синего неба. Фригийский царь удивленно огляделся. Окружающее пространство перестало биться в агонии, его естественная метрика восстанавливалась, разрыв закрывался.

Химеры, что находились к Кругу ближе других, начали таять на глазах, возвращаясь в Лимб, их тела стали полупрозрачными, выгнулись гармошками, завихрились спиралями. Остальные, их было не больше двух дюжин, застыли на мгновение, пытаясь понять, что происходит, а потом бросились врассыпную. Пять из них кувыркнулись в воздухе и рухнули замертво, настигнутые метательными топорами Стражей рассвета. Другим повезло больше.

— Работенка на пару недель, — прохрипел Яромар, глядя вслед удаляющимся монстрам. Кольчуга на его плече была разорвана, стальные кольца окрасились алым — в цвет плаща витязя. Он сплюнул кровавый сгусток и развернулся. Мидас проследил за его взглядом.

Воины Круга медленно вставали с колен, тяжело опираясь на воткнутые в землю мечи. Они выглядели усталыми и больными, их кожа посерела, глаза подернулись кровавой сеткой и глубоко ввалились, больше чем у половины появилась внушительная седина. Карн тоже поднялся и едва сумел устоять, схватившись обеими руками за меч Милана. Мидас заковылял к нему.

— Ты сумел, парень, — прошептал он, поддерживая парня, которого била крупная дрожь.

— Нет, — тихо ответил Карн, на миг скривившись от боли, прострелившей тело от пяток до затылка. — Мы сумели. Это… это невероятно.

— Ты даже не представляешь, насколько, — подошедший Яромар всмотрелся в лицо парня, будто разглядел в нем что-то, чего раньше там не было. — Я не знаю, кто ты, но твоей силе могут позавидовать боги. Воинов Круга готовят с младенчества, они вступают в Стражу рассвета в возрасте тридцати трех лет, не раньше.

— Значит, это был его первый дозор, — с этими словами Карн повернул голову в сторону Милана. Молодой витязь лежал на земле, глядя прямо перед собой. Цвет его прозрачно-синих глаз был неотличим от цвета неба. Удивительно, но колдовская метель не коснулась его — на чистом остановившемся лице не было ни единой снежинки или капельки грязи.