Зеркальный человек

Ощущая приятную щекотку в животе, Эрик погрузил Мартина в глубокий гипноз на грани каталепсии.

— Тридцать восемь, тридцать семь… продолжайте спускаться по лестнице.

Мартин словно уснул, но Эрик видел: он слушает, что ему говорят. Ступенька за ступенькой оба они спускались к ограниченной территории внутреннего бодрствования.

— Когда я досчитаю до нуля, вы со своей собакой окажетесь на Свеавеген, рядом с вами Школа экономики, вы идете по направлению к детской площадке, — монотонно говорил Эрик. — Вы спокойны, расслаблены и можете не торопясь наблюдать и рассказывать мне, что вы видите… ничто здесь вам не угрожает, не представляет для вас опасности.

Ноги у Мартина дернулись.

— Пять, четыре… три, два, один, ноль… вы идете по плитам, мимо стены и выходите на газон.

45

Лицо у Мартина сделалось неподвижным, он словно перестал слышать Эрика. Мартин лежал в полутьме кабинета на диване, закрыв глаза, и все смотрели на него. Йона стоял спиной к окну, Памела сидела в кресле, обхватив себя руками за плечи.

— Я досчитал до нуля, — напомнил Эрик и подался вперед. — Вы стоите на газоне… рядом с вами Школа экономики.

Мартин приоткрыл глаза, блеснувшие под отяжелевшими веками.

— Вы глубоко расслабились… и можете рассказать мне, что вы сейчас видите.

Правая рука Мартина слабо пошевелилась, глаза снова закрылись, и он задышал медленнее.

Памела вопросительно взглянула на Эрика.

Йона не шевелился.

Эрик смотрел на расслабленное лицо Мартина, думая, что же заставляет его молчать.

Мартину словно не хватало сил сделать первый шаг.

Может быть, дать Мартину скрытый приказ? Предложение, сформулированное как команда?

— Вы стоите рядом со Школой экономики, — повторил Эрик. — Вам ничто не угрожает, и если хотите… вы можете рассказать мне, что вы сейчас видите.

— Темно, все блестит, — тихо заговорил Мартин. — Дождь стучит по зонтику, шуршит в траве.

В кабинете стояла тишина; Йона, Памела, Эрик как будто задержали дыхание.

Настолько связно Мартин не говорил лет пять. У Памелы слезы навернулась на глаза — она уже не верила, что Мартин на это способен.

— Мартин, вы пришли с собакой на детскую площадку в разгар ночи…

— Я обязан был туда прийти, — ответил Мартин и странно раскрыл рот.

— Чтобы выгулять собаку?

Мартин кивнул, шагнул вперед и неподвижно замер на мокрой лужайке.

По зонтику барабанил дождь.

Бродяга рвался вперед, натянув поводок, и Мартин увидел, что рука немного поднялась.

— Расскажите, что вы видите, — попросил Эрик.

Мартин огляделся, увидел в темноте на склоне, поднимающемся к Обсерватории, бездомную.

— Человека на дорожке… в магазинной тележке куча пакетов…

— А теперь посмотрите на детскую площадку. Вы видите, что там происходит, но увиденное вас не пугает.

Дыхание Мартина стало поверхностным, на лбу пробился пот. Памела встревоженно смотрела на него, прикрыв рот рукой.

— Ваше дыхание замедляется, слушайте мой голос, — все так же медленно проговорил Эрик. — Здесь вы в полной безопасности. Не торопитесь и… расскажите, что вы видите.

— Чуть дальше стоит красный домик с маленьким окошком, вода льется с крыши на землю.

— А рядом с домиком горка, — сказал Эрик. — Качели, лазалка и…

— Дети играют, мамы смотрят на них, — пробормотал Мартин.

— Но вы там посреди ночи — свет исходит от фонаря, — напомнил Эрик. — Вы отпускаете поводок и направляетесь к детской площадке…

— Я иду по мокрой траве, — заговорил Мартин. — Подхожу к домику, останавливаюсь…

Сквозь дождь Мартин рассмотрел в слабом свете уличного фонаря детскую площадку. Лил дождь, и блестящая лужа у Мартина под ногами вздулась пузырями.

— Что вы видите? Что происходит? — спросил Эрик.

Мартин взглянул на домик, на цветастую занавеску в темном окошке. Он было повернулся к лазалке, но тут все залила чернота.

— Какого цвета лазалка?

По зонтику ритмично стучало, но Мартин совершенно ничего не видел.

— Не знаю.

— С того места, где вы стоите, видно лазалку.

— Нет.

— Мартин, вы смотрите на что-то, что трудно понять, — продолжал Эрик. — Но вам не страшно. Расскажите, что вы видите, даже если это какие-то обрывки.

Мартин медленно покачал головой. Губы побледнели, пот катился по щекам.

— На площадке кто-то есть, — сказал Эрик. Мартин ответил:

— Площадки нет.

— Что же вы в таком случае видите?

— Ничего, кроме темноты.

Может, что-то загородило ему обзор, подумал Эрик. Может, Мартин так опустил зонтик, что тот оказался у него перед глазами.

— Но там чуть дальше стоит уличный фонарь.

— Нет…

Мартин всмотрелся в темноту, отклонил зонтик назад и почувствовал, как по спине полилась холодная вода.

— Посмотрите на домик еще раз, — предложил Эрик.

Мартин открыл сонные глаза и уставился в потолок. Памела пошевелилась, и кресло скрипнуло.

— Он был на ЭСТ, и мне кажется, процедура как-то повлияла на память, — тихо сказала Памела.

— Когда проводили процедуру? — спросил Эрик.

— Позавчера.

— Ладно.

Повреждение памяти о событиях сразу после ЭСТ — довольно частое явление, подумал Эрик. Но в таком случае Мартин должен не просто глазеть в темноту, а пытаться отыскать туманные островки воспоминаний.