Зеркало

наговариваете. Вы же не могли ошибиться с пульсом.

- Не мог, - ответил Прокопьевич, явно обрадованный, что за его профессионализм

вступились. - Но тогда что получается?

- Клиническая смерть и последующее оживление.

- Без посторонней помощи? Вряд ли. Мне тут видится другое.

Прокопьевич, как хороший актёр, опустил к полу глаза и сказал утробным

сдавленным голосом:

- Я их за свою долгую карьеру насмотрелся.

- Кого их? - не понял Колюня, за спиной которого уже гримасничали коллеги,

предвкушая весёлый розыгрыш новичка.

- Понятное дело, кого.

Прокопьевич мотнул головой в сторону холодильника, следуя плану, но в этот момент

из соседней комнаты раздался отчётливый звук шлепка. Такой, как бывает, когда падает на

пол увесистый кусок говядины. Потом загремело падающее железо и бьющееся стекло.

- Колюня, глянь, что там, - приказал Прокопьевич молодому практиканту, внутренне

радуясь, что звуки так удачно вписываются в его замысел.

- Почему я? - обиделся тот.

- Потому что я делал это, когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, -

озлился Прокопьевич. - Живо! И смотри у меня, если ты опять чего-то там плохо закрепил.

Премии лишу.

Под сдавленные смешки испуганный Колюня на полусогнутых прошагал в

холодильник и через секунду оттуда донёсся его исступлённый вопль. Бывалые

патологоанатомы переглянулись, но не тронулись с места — не иначе, глюки у практиканта

пошли с непривычки. Затем Колюня выскочил из холодильника, споткнулся не понятно обо

что и расстелился на полу. Больно ударился головой, но всё равно судорожно пытался

подняться, что получалось у него крайне плохо.

- Чего ты елозишь? - с оттенком брезгливости спросил Прокопьевич, наблюдая, как

милая шутка превращается в неудобоваримое зрелище.

- Там! - показал рукой Колюня, но слов выговорить не мог.

- Покойники, что ли?

И тут то, что испугало Колюню показалось в проёме двери.

Начавший таять лёд стекал по его щекам. Бесцветные глаза расползались в стороны,

не в состоянии сфокусироваться. Он сделал резкое движение головой назад, будто поправлял

причёску, а затем и руками пригладил торчащие волосы.

- Закажите мне такси, - глухо прорычало существо, и новый кусок льда отломился от

него и с грохотом раскрошился об пол.

Как ни были искушены в загробных делах патологоанатомы, дремучее чувство боязни

смерти и всего, что связано с ней, овладело ими, и ожившему так неожиданно трупу

пришлось одеваться без их помощи, хотя он и просил их об этом. Случились в этот момент и

постыдные обмороки, и побеги. Прокопьевича сковал какой-то неведомый паралич.

Троллейбусную остановку труп нашёл сам, потому что прохожие наотрез

отказывались ему содействовать в поисках. В салоне троллейбуса его поджидали те же

неприятности — пассажиры не желали его считать нормальным членом общества,

сторонились и неприлично пялились.

- Ну, чего уставился? - обратился к одному из них труп, слишком уж наглому, не

выдержав любопытно-испуганного взгляда.

От него отстранились, образуя пустое пространство, как вокруг смердящего бомжа —

обычная сценка в общественном транспорте Москвы. Положение спас контроллёр. Проверка

билетов на некоторое время отвлекла граждан от диковинных событий, вернув к делам

будничным.

Труп долго пытался понять, что от него хочет этот странный человек, но потом он как

будто что-то вспомнил, что-то извлёк из глубин своей отжившей памяти. Он посмотрел

вокруг себя и сказал:

- Граждане! Ведь оштрафуют же! Не дайте пропасть.

Тут и контроллёр, наконец, заметил в «зайце» что-то неладное и попытался

ретироваться. Но не смог. Труп схватил его за грудки и пообещал:

- Я заплачу! Кошелёк украли! Украли жену! Бизнес. Но я заплачу!

Люди, запертые в консервной банке, движущейся по дороге, готовы были

выпрыгивать из окон, однако спасла всех запланированная каким-то мудрым

проектировщиком остановка. Труп выпал из салона, не оштрафованный, и троллейбус укатил

по намеченному маршруту.

В вымытой с мылом идеальной витрине гламурного бутика труп увидел своё

отражение и спросил:

- Кто я?

- Чья-то совесть, - ответили ему из зеркала.

- Чья?

- Найди.

- А кто ТЫ?

- Информационное бюро. Тебе нужно обзавестись нормальной одеждой и перестать

вести себя так.

- А как я себя веду?

- Как покойник, сбежавший из морга.

Советы пошли трупу на пользу. Он завернул лицо шарфом, снятым с безвестного

прохожего, и перестал приставать к гражданам с расспросами. От троллейбусов он отказался,

а вместо них пересел на метро. Были небольшие сложности со входом, но и они разрешились

быстро, когда он последовал примеру отдельных граждан, перепрыгивающих через

турникеты.

Он хаотично передвигался по станциям, выходя из вагонов и меняя ветки. Нюхал

воздух (или это только казалось ему). Прислушивался к одному только ему слышимым