Зеркало для героев

Тёща ничего себе не выторговала, помогала старушкам упаковывать вещи — они забирали немногое, вся мебель и большинство картин входили в цену дома. Потом поехала их отвезти на новое место, они очень сдружились, как говаривала моя бабушка, «запенились». Вернулась веселая, собралась на свидание с сыном какого-то деда из того же пансионата, он в Солсбери жил, вот ведь как совпало. На фейсбуке с ним списалась, уехала ужинать. Я себе места не находил, на часы смотрел, бродил по дому. Все мне казалось, что на меня кто-то смотрит в окна из темноты сада, но это, наверное, были уколы нечистой совести и отголоски краснодарских страхов, когда мой бизнес отжимали. Так или иначе — заказал я китайской еды на пять человек, осилил половину, а тут и Тёща вернулась, расстроенная, безо всяких следов порочной страсти на лице.

— Всё не то, Андрюша, — сказала она, устало опустившись на стул. — Хороший мужик-то, красивый, умный. Чего мне надо, а?

Мне мучительно захотелось ее по голове погладить, взъерошить короткие рыжие волосы. Но я это чувство подавил, оно ушло, оставив сосущую пустоту. Я взял из миски кусок курицы, начал жевать. Теща на меня посмотрела странно, поднялась и ушла.

— Мню проверь, — бросила она от дверей. — Вчера она заполночь по саду бродила, а ей с ее нагрузками надо спать подольше.

Мии в комнате не было, окно она оставила открытым, компьютер — включенным. Я пошевелил мышью и с экрана на меня уставился тот самый зеленый воин-орк, которым играли старушки. Я удивился — неужели они и игровой аккаунт вместе с домом оставили? — но тут в окно влезла Мия с разбитой коленкой, посмотрела на меня вызывающе, выключила компьютер и ушла в ванную.

Я остался сидеть за столом, барабаня пальцами по «Джен Эйр» — старой, потрепанной, еще когда-то Тещей добытой «за макулатуру». Мия по ней гадала — откроет, прочитает первые попавшиеся строчки, истолкует их как ей надо, потом хоть кол на голове теши. В ванной лилась вода, я раскрыл книжку наугад.

«Безумны те, что позволяют тайной любви вспыхнуть в своем сердце — любви, которая, если останется безответной и неизвестной, неизбежно сожжет жизнь, ее вскормившую,» — сказала мне Джен Эйр. Я потер переносицу и вздохнул.

Мия вышла из ванной в пижаме с пикачу, с мокрыми волосами, торчавшими надо лбом, как у Наташки, как у Тёщи.

«каталась на руперте, — написала она мне, — нашла уроки на ютюбе. все получается.»

— Так поздно? Одна?

«с воображаемым другом не одна, — сказала Мня. — псих-тр говорил — мне положен вообр. друг. — травма + подр. возраст + ты меня заставляешь ходить в школу!!!»

— Ну и какой он, твой друг? — ехидно спросил я. — В клетчатых штанах и с летающим моторчиком?

«прекрасный бледный вампир моей возрасти. группы» — ответила Мия, забрала у меня книжку и помахала мне рукой — «пока-пока». Из окна коридора я увидел, как что-то белое мелькнуло в глубине сада, куда не доставал свет фонарей. Потер глаза, пошел спать, но не дошел — свернул таки на кухню и доел курицу.

В интернете много наборов картинок «ожидания-реальность», часть из них довольно забавна. Люди мечтают о ласковых котиках, опрятных детках, веселых отпусках, аппетитных ужинах из микроволновки. А получают то, что получают. По контрасту, рядом в рамочках, выглядит смешно.

Моя жизнь в сорок пять лет.

Ожидания:

Бизнес процветает, меня приглашают в Сколково и предлагают президентский грант (Андрей Игоревич, позвольте причаститься вашей гениальности, изобретения и инновации важны для страны). Мия выигрывает олимпиады по всем предметам, охотно помогает по дому и свободно говорит по-английски и итальянски (евроэкзотика! Челентано! Лашате ми кантаре!). Младшенький (Васька? Машка?) ходит в садик. Тёща приезжает пару раз в году поиграть с внуками, поболтать о Теккерее и Айвазовском, живет в гостевом домике у бассейна. Два-три месяца в году мы проводим в Англии — зря, что ли, столько денег и мороки в гражданство угрохали? Гуляем по Лондону, выезжаем в провинцию, ругаем погоду и английские нравы. Наташка, побухтев, соглашается рожать третьего, беременность ее красит, она вся светится, я и подумать не могу ни о ком, кроме нее, зачем, зачем?..

Реальность:

Из бизнеса еле-еле удалось с деньгами ноги унести, знающие доброжелатели посоветовали ближайшие пару лет пересидеть за границей, не высовываясь. Мия уже четыре года молчит, на двух языках, правда, но из звуков у нее — только смех или плач, последнего больше. Теща исхудала вся, скучает по Наташке, скучает по преподаванию своему, по студентам, по России. Я разожрался вдвое, в зеркало не помещаюсь, изнутри меня все время что-то грызет, я его кормлю едой. Вру Теще, вру Мие, измучился — но скажи я им, что на самом деле тогда случилось, какой я дурак и сволочь — эта женщина и эта девочка посмотрят на меня, как на лошадиное говно, подожмут губы и навсегда уйдут от меня, никогда Мия не напишет «ПАПА!», никогда Теща не скажет «Андрюша!» так, что у меня сердце три удара пропустит.

Я стараюсь не сравнивать эти картинки, мне не смешно.