Студенты, которые понимают, что им говорят.
Самые лучшие помещения для жизни и для работы находятся в подземельях.
Поясняю.
Здесь не бывает Пивза.
Здесь мы избавлены от засилья портретов, их всевидящих глаз, всеслышащих ушей и лояльности нынешнему директору. Ибо тут сырость и неподходящий температурный режим. Даже слизеринцы во главе с Финеасом Найджеллусом предпочитают висеть наверху – что уж говорить о прочих.
Здесь мы застрахованы от попыток свести счеты с жизнью путем спрыгивания с Астрономической и прочих башен. Забавно, что было время, когда это не казалось мне преимуществом.
Дополнительный бонус: падать ниже, чем мы есть, тут просто некуда.
И еще один: из фальшивых оконных амбразур не дует.
Хогвартс. Малфой–мэнор. Орден Мерлина.
Последняя дуэль двух величайших магов современности: Альбуса Дамблдора и Геллерта Гриндельвальда. Была. Говорят. Сам не видел.
Несправедливые упреки. Неумелая ложь. Оправдания. Бахвальство. Незаслуженные похвалы сопернику. Но заслуженные и вовсе невыносимы.
Расскажешь случайно услышанное пророчество, не зная, о ком оно. Потом долго чувствуешь неловкость, даже если это посторонний человек и совсем незначительный.
Ответы Поттера на зельях. Вообще ответы Поттера.
Заверения директора в том, что Гарри Поттер – кладезь всяческих добродетелей. Я, по мере сил, стараюсь доказывать обратное.
Назначение на сами–знаете–какую должность Гилдероя Локхарта.
Разглагольствования упомянутого Локхарта
Сказанное в запальчивости.
Проще вспомнить, о чем бы не сожалел…
Выматывающая неизвестность. Искупление. Запасы магловских сладостей у директора. Учебный год.
Смазливая физиономия Локхарта.
Беспорядок в ингредиентах и на рабочем столе.
Книги, расставленные на полках как попало.
Гриффиндорские выскочки.
Мое отражение в зеркалах.
Спиннерз–Энд.
Последнее Непростительное.
Вопль мандрагоры, когда ты забыл про наушники.
Мяуканье Миссис Норрис во время ночного патрулирования. Так сами–знаете–до–чего довести можно!
Орден Мерлина. Мой нос. Я и Поттер!!!
Косой переулок. Осенняя дорога в Хогсмид. Мои волосы.
Директора Хогвартса. По крайней мере, в этом виде возможность руководить и вмешиваться в чужие жизни у них несколько ограничена.
Пушок. И вообще все волшебные твари — для них и картинок в учебнике довольно.
Преданность – трогает.
Предательство – бьет…
Служить орудием чужих замыслов.
Знакомые глаза на еще более знакомой физиономии.
Азкабанские фото Блэка из серии “Их разыскивают дементоры”.
Крысы.
Брать на мое место оборотня. И вешать на меня обеспечение безопасности!
Лучше не вспоминать…
Жизнь без любви. И цели.
Общие трапезы в Большом зале. Это было невыносимо, особенно в первое время. Мне казалось, что на меня глазеют все – и студенты, и преподаватели. Трижды в день. Я помню, мы – те из нас, кто спускался к завтраку – досматривали сны по дороге туда и наугад нащупывали ложки, и иногда хватались вдвоем за одну, и не было силы, включая холодный душ, способной заставить нас разлепить ресницы… А теперь такая сила есть. Это я. Я тот магнит, на который липнут все, от среднего школьного возраста до старшего профессорского. Не думаю, что овсянка привлекает их сильнее, чем бывший Пожиратель.
Проверка домашних работ любого курса. Одно и то же, из года в год, из работы в работу. Челюсти сводит! Как будто в библиотеке в открытом доступе всего один учебник, и в нем отчеркнуты нужные места (если допустить, что при мадам Пинс такое возможно).
Чтение.
Размышления.
Шпионаж.
Сложное зелье. Впрочем, любое зелье отвлекает. Процесс захватывает целиком – от подготовки посуды и нарезки ингредиентов до отсчета времени и поддержания пламени под котлом. Результат тоже способен отвлечь – если в результате получается, скажем, глинтвейн. Или самогон…
Просроченное зелье. Профессор ЗОТС в конце учебного года.
Рубеус Хагрид и его зверушки. Фестралы.
Хмури.
Горный хрусталь. Лед. Дистиллированная вода. Котлы после очередной отработки.
Поттер–старший со своим квиддичем, Сами–знаете-кто со своим бессмертием, наш директор со своими лимонными дольками!!!
Когда наши проигрывают.