Зеркало судьбы

– Я прошу у всех прощения, но вынужден буду на сегодня закончить наше совещание и перенести его на другой день. Дату и время я назову позже.

Оставаясь неподвижным, он сидел и наблюдал за своими сотрудниками, покидающими кабинет. После того как все вышли, и они остались вдвоем с Михаилом Борисовичем, тот произнес:

– Ну что там стряслось? Рассказывай!

– Отцу стало хуже! – с каким-то безразличием, все так же уставившись в одну точку, произнес Андрей.

– Что значит хуже? – ответа не последовало. – Андрей, ты меня слышишь? Насколько хуже?! – не унимался старик, уже почти что выкрикивая последние слова.

Это подействовало, молодой человек как будто вышел из забытья и сфокусировал взгляд на своем компаньоне.

– Главврач звонила, сказала, что ночью у него был сильный приступ кашля, в результате которого он потерял сознание. После этого в легких начался какой-то необратимый процесс. Теперь дышать самостоятельно он не сможет. Его подключили к специальной аппаратуре, а в легких очень быстро стала набираться жидкость.

– Да… Дела! – покачав головой, произнес Михаил Борисович. – Рано или поздно это должно было случиться. Глупо было надеяться на положительный исход при таком заболевании… – Он сделал несколько шагов по кабинету, подошел к Андрею, похлопал его по плечу и произнес перед уходом: – Что бог не делает, все к лучшему! Держись парень!

Андрей проводил его взглядом, не сказав ни слова. Реакция Михаила Борисовича на болезнь отца не была неожиданностью для молодого человека. Он знал, что их отношения носили чисто деловой характер, и ни о какой дружбе речи идти не могло. Поэтому не стал осуждать старика за его безразличие, напротив, ему почему-то вдруг стало жаль его.

За время своей игры, которую затеял Михаил Борисович под старость лет, изменился и он сам. То, как он стал выглядеть, говорило о том, что со здоровьем у него возникли значительные проблемы. Постоянные приступы гипертонии, одышка и прочие недомогания были на лицо, и их невозможно было скрыть, как бы он ни старался.

Андрей стал чаще замечать, что старик начал прибегать к услугам штатного врача, проводя у него длительное время, как во время заседаний у него тряслись руки в попытке достать из пузырька прописанную таблетку, как он, порой, долго засидевшись в кресле, с трудом поднимался, держась за больные разбитые артритом суставы. И только благодаря своему характеру, он еще оставался в строю.

– Да, уходит старая гвардия, – подумал Андрей и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.

Он, казалось, задремал, и не заметил, как одна из девушек, которых он не так давно нанял, тихо вошла в его кабинет и поставила на стол поднос с заварным чайничком и чашкой чая. Она стояла и с любопытством разглядывала контуры лица молодого человека, потом приблизилась к нему, встав за спиной, и положила руки на плечи. Андрей почувствовал чье-то прикосновение, но глаз не открыл, как будто ждал чего-то подобного. Его голова начала медленно раскачиваться из стороны в сторону, в такт движениям рук девушки, массировавшей ему плечи. Внезапно, быстрым движение руки, он поймал руку девушки и, развернувшись вместе с креслом лицом к ней, усадил ее себе на колени. Девушка в свою очередь обеими руками обхватила его голову и принялась осыпать лицо поцелуями.

Андрей, закрыв глаза от удовольствия, произнес:

– Танюш, как хорошо, что я встретил тебя! Мне так не хватает рядом настоящей женщины.

…Тем временем на другом конце города врачи боролись за жизнь Насти и ее семимесячного ребенка, который решил появиться на свет. Состояние здоровья будущей матери, не позволило доходить беременность, до положенного срока. Положение усугублялось тем, что плод не успел развернуться, и было решено, что необходимо делать кесарево сечение. Но риски, тем не менее, были велики. Ослабленный, практически лишенный иммунитета организм матери, мог не справиться. Поэтому в клинике собрался консилиум опытных врачей, склонивших голову над операционным столом, на котором находилась несчастная девушка.

Андрей, конечно, не мог знать всего этого. Побывав у супруги пару дней назад, оставив ее в хорошем расположении духа, он не заметил никаких намеков на подобное развитие событий. Между тем, его имя не слетало с губ Насти, когда та оказалась между жизнью и смертью. Даже в тот момент, когда она погрузилась в глубокий беспокойный сон, и скальпель хирурга сделал глубокий разрез.

Вся процедура длилась около часа, перед тем как ребенка извлекли, и крик жизни нового человека раздался в операционной. Младенца передали в руки акушерки, и та, в свою очередь, аккуратно завернула его в байковую пеленку. Мальчик, а это был именно мальчик, родился живым и здоровым, хотя и был таким же хрупким, как и его мать.

У нее же в результате большой кровопотери упало давление, сердце едва билось, дыхание было едва заметно. Нужно было срочно заканчивать операцию и выводить пациентку из наркоза.