Зерои

– А что ты собирался с ними делать? Ты же не хочешь покупать «крокодила»?

Папины глаза сузились.

– Откуда тебе известно про крок?

– Фигг мне сказал, что ты им торгуешь от Багровых. И что он убивает людей.

– Я не Алексей Багров! – упрямо возразил папа. – Я о своих клиентах забочусь!

– Господи!

Она посмотрела на Тони. Нет! Помогать отцу торговать дрянью, от которой люди плавятся, как пластмассовые куклы, она ни за что не станет.

Келси ощутила провал настроения ближайшей группки – у них выветрился очередной приход. Уныние достигло и ее, а затем вернулось обратно, усиленное ее собственной тоской. Сейчас они отчаянно потянутся за новой порцией наркотика, чтобы заполнить зияющую пустоту этой тоски.

Келси решила как-то оградиться от них.

– Келс, у меня крупные проблемы. Мне нужно много денег, чтобы наладить собственное производство, и тогда я смогу окончательно рассчитаться с Багровыми.

Папа поправил воротник рубашки.

Келси хорошо знала отцовский жест. Он означал, что он намерен ее развести… Но она заметила под воротником темное пятно.

– У тебя на шее – язва. Только не говори, что сам колешься этим ядом!

– Пару раз – все, Келс. Чтобы продемонстрировать клиентам, что крок совершенно безобидный.

– Что?! Да ты погляди на них!

Отец попятился, ошарашенный тем, как ее отчаянный крик разнесся по всему зданию.

Он выглядел обиженным и уязвленным, но Келси впервые в жизни была настолько на него зла, что ей его было не жалко. Она выросла в кругу папиных разношерстных дружков, в среде, где аресты и отсидки не были чем-то особенным. Самый долгий срок, на какой когда-либо садился отец, продлился восемь месяцев. Он отбывал наказание за хранение. Он даже шутил по этому поводу, рассказывая, как впервые в жизни ел три раза в день. Тогда все казалось совсем не страшным.

Но сейчас, стоя в ужасной, зловонной дыре, Келси осознала истину. Здесь поселилась смерть. Папа убьет и себя, и этих людей. И ее за собой утянет.

– Келс…

– Даже и не думай, пап! Нельзя выкидывать свою жизнь на помойку только потому, что ты не желаешь иметь дела с последствиями своих поступков. Денег ты не получишь.

Он умолк. И, казалось, весь мир вокруг тоже погрузился в молчание.

Келси протянула ему бутылку с водой, которую до сих пор держала в руках, ту самую, которую Итан купил в киоске. Потом достала из сумки пригоршню купюр и сунула отцу в руки. Долларов пятьдесят недостаточно, чтобы причинить серьезный вред.

– Прости, пап. Я схожу и принесу еды, ладно? На всех. А потом мы разберемся, что делать дальше.

Папа смотрел на нее уже не сердито – печально.

– Ты хорошая девочка, Келс. Извини, что втравил тебя в эту историю.

Она потянулась и быстро обняла его, ощутив запах пота, грязи и кислую вонь безнадежности, которая бывает, когда прячешься в здании, где нет проточной воды.

– Береги себя, пап! Я серьезно.

Папа обнял ее своими жилистыми руками.

– Хорошо, Келс, – проговорил он тусклым голосом.

Келси никогда прежде не слышала, чтобы отец говорил таким тоном.

Она высвободилась и пошла обратно. Итан бросился за ней.

Сердце рвано колотилось от смятения и беспокойства толпы.

56 Жулик

Солнечный свет показался ему ослепительно-ярким.

Цвета сделались резче, словно сумрачный мир этого здания заставил глаза воспринимать их четче и острее. Вянущая трава перед заброшенными строениями стала насыщенно-желтой, а граффити – попросту кричащими.

Итан нацепил темные очки.

Но удивляли его не краски, вспыхнувшие вокруг, а странное ощущение от наркоманского логова с его обитателями, которые разлагались живьем. Каждую минуту, которую он провел внутри этого дома, на него накатывали необъяснимые эмоции.

– Келси, а ты, когда была там, то не почувствовала себя… счастливой? Как будто под кайфом, что ли?

– Это я была. Я пыталась сделать так, чтобы папа тебя не ударил.

– Аа. Спасибо.

Итан еще не успел толком сжиться с мыслью о даре Келси. Накануне вечером, на крыше «Бума», она объяснила, что способна управлять энергией толпы. Но в то же время и энергия может управлять ею. Все было довольно сложно, но к трудностям такого рода Итану было не привыкать. Он и сам маялся с голосом.

– Здесь – целая куча наркоманов, – сказала она. – И я позаимствовала то, что они испытывают, чтобы все прошло тихо-мирно. Люди – они, как стадные животные, они разделяют общие эмоции. А я ловлю волну.

– Мне это напомнило…

Итан вспомнил сонное умиротворение, которое овладело им, когда он лежал на мраморном полу банка. Его как будто накачали жидким валиумом и заодно – накормили тремя порциями жареной индейки.

– А во время ограбления посетители в банке вроде как обалдели. Тогда ты тоже постаралась?

Келси печально посмотрела на него.

– Да, а толку-то?

– Это я виноват, – буркнул он, отчасти надеясь, что Келси возразит.

Но она ничего не ответила.